ДРУЗЬЯ!

После длительного перерыва наш сайт снова доступен в российском Интернете. Он живет, обновляется, обретает новые смыслы и черты – Герман Николаевич своими размышлениями подвигает читателей к раздумьям, творчеству и живому диалогу. Круг наших друзей и единомышленников пополняется удивительными людьми!

Мы очень рады новым посетителям, всем, кто оставляет отзывы, рассказывает о своем опыте вхождения в мир Г.Н., прочтения его произведений. Это важно для нас, и мы будем очень благодарны всем, кто захочет поделиться своими мыслями, чувствами, интонацией. Будет большим счастьем прочесть ваши письма, услышать ваши искренние слова – и опубликовать их на сайте. Присоединяйтесь!

Наталия Ионина

Октябрь 2023

____________________________________

___________

 

ИЗ АРХИВОВ   Г. ИОНИНА                       60-70гг

Есть поэты отчаянья, беды, испытания.
Как же пережить мне такую боль, если ее нет во мне?
Расскажу людям о моем счастье и о трагедии века.

 

 

___________

Полжизни прошло… И всё то же, что и в детстве… Если бы я уже высказал всё,
что могу. Но моя любовь, моя радость, мои образы – при мне, незнакомые
людям…
И вдруг от этой мысли становится хорошо на душе… И ждёшь
предсмертного часа, когда, не боясь плохих, неточных слов, расскажешь
вслух всего себя и весь мир, каким его знаешь…

 

_________

 

 

ГОВОРЯТ УЧЕНИКИ                       НАТАЛИЯ ЕГОРОВА

 

Духовная культура России

ГЕРМАН НИКОЛАЕВИЧ ИОНИН (1936-2021)

Как подступиться, как войти в этот огромный мир, если вам неизвестно это

имя? И вы никогда не слышали, что есть литература (!) Германа Ионина –

писателя, литературоведа, учителя? Учитель всю жизнь, от школьного

учителя, и студентам и многим, кому довелось хоть раз слышать.

И мой совет простой (для меня же это имя – Учитель с юности и навсегда) –

начать с того, кто наиболее близок, интересен в литературе. И … заранее

радуюсь тем удивительным открытиям, которые вас ждут

 

 

_____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70гг

Люди не просто проходят мимо меня, они отрываются от моего сердца.

Уже давно я живу в душе жизнью других, а не своею жизнью. Я богат радостью, не только когда люди счастливы, но и когда они могли бы радоваться, если бы видели и знали себя. Я богат светлой печалью, мне всё    хочется плакать, как я умел плакать в детстве, потому что всё проходит, но люди не просто идут мимо, они отрываются от моего сердца.

 

 

____________

 

Гармония слова, музыки, любого сочетания и созвучия сегодня разрушается сама собою, не нуждаясь в помощниках. Новая родится из жизни через много веков. Заготовлять для неё звуки, слова, образы… Вдохнуть её ароматы, ослепнуть от её красок, пережить её молодость – так думаю я и знаю, что всё это только слова, всё равно я не согласен ждать, всё равно буду бессмысленно биться насмерть за то, чтоб  сегодня, сейчас звучала гармония слова, музыки, цвета, жизни, любви…

 

 

____________

 

ДРУЗЬЯ  УЧЕНИКИ

ГЕРМАНУ НИКОЛАЕВИЧУ       -        ВИКТОР ТРОИЦКИЙ

 

 Рядом с Вами, за этим столиком,

Вспоминая прошлое, разное,

Мы себя ощущаем школьниками,

Не в обиду Вам будет сказано.

                            Нет, не стали мы Прометеями,          

                            Маяковскими или Дантами,

                            Пусть рассеянные – не растерянные,

                            И в профессиях не дилетанты мы.

                            Не догнать Вас, но мы и не гонимся,

                            Пусть не всё смогли, что затеяли,

                            Было радостно Ваш огонь нести,

                            Он ведь все-таки тот – Прометеевый.

                            В наших буднях, при встречах за чаркою

                            Чем живем мы и жили, делимся,

Вы – всегда наша юность яркая.

Ваша молодость – мы. Надеемся.

Схлынет мутное время ненастное,

Вновь сойдемся мы все, ипостасные.  

 

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г. ИОНИНА                       60-70гг

Было мне видение. От какого бога послано, не знаю.

Открылось мне, что конца мира не будет. Люди не погибнут, но цивилизация обречена. Гибель её и снова – первобытный коммунизм, только мифы станут немножко другими, в них удержится память о прошлом потерянном величии и ужасах тридцатого века.

Я запомнил слово божие:

- Рассмотри в себе мечты и слова, ибо вот, по воле твоей повернётся мир, умрёт или будет жить так, как захочешь…

Я ответил богу:

- Одного ли меня призываешь?

- Да, одного! – ответил бог.

- Зачем? Открой мне пути твои!..

- Моих путей нет, — страшно ответил бог. – Ты один, потому что лишь ты хочешь быть призванным. Когда люди захотят, призовёшь их сам…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

______________________________

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        Д. С. ЛИХАЧЕВ

 

В 7 классе Г.И. делает свой перевод «Слова о полку Игореве», который становится

известным Д.Лихачеву и попадает на выставку, посвященную 150-летию выхода в свет «Слова»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

___________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                       60-70гг

Ничего не знаем. Всё загадка, всё тайна. И в чувствах и связях людей, и в будущем, и в прошлом.

Но нас не смущает, что всё это тайна и загадка. Минута воображения и творчества – и нам всё ясно.

Так создаются мифы. В растерянности оглядываюсь вокруг. Мифология проникла уже в быт, в производство, в управление государством.

Свободен от мифологической ясности только один Сократ. И поневоле, во все времена, он был и будет бесполезным и даже вредным человеком.

 

 

 

Мы привыкли отделять от себя зло и сваливать его на черта или на какую-либо силу извне.

Библейский и христианский мир признали за человеком греховность. Философы предпочли закон движения по кругу и по спирали.

Всё стараются объяснить, чтобы обрадоваться, что человек сам по себе хорош, а если плох, то по чужой вине.

Когда же кончится этот эгоизм человечества? Ведь он заведомая ложь! Подлинная духовность – сознание своей собственной вины.

 

 

 

_____________

ДРУЗЬЯ                                                    КИРИЛЛ ЧЕРНОБЕРЕЖСКИЙ

 

Мишка и я учились в одном классе, и почти сразу у нас наладились отношения. В те детские годы всё было как калейдоскоп, но нас объединял некий дух, и, вероятно, его в значительной степени генирировал Мишкин папа Герман Николаевич, а я внук литературоведа, поэтому, несмотря на все детские шалости и как ни разводили нас мимолётные увлечения, но снова и снова нас притягивал внутренний мир…    Помню, что впервые это явно ощутил, когда мы оба заболели какой-то зимней инфекцией и, конечно же, полулёжа, созванивались, но не по поводу заданных уроков а поболтать о детских музыкально-сказочных пластинках, заводили их друг другу через трубку и при этом появлялось ощущение общего концерта…

 С Мишкиными папой и мамой мои родители приходили за нами в школу. Меня тогда поразили огромный рост и спокойствие Германа Николаевича, который был одет в длинный темный плащ с беретом, с присутуленными широченными плечами, которые нависали над тобой как огромный снежный сугроб на крыше и не была понятна дальнейшая их траектория. При этом он почти каждый раз в руке нёс тяжеленный кожаный портфель, который раздувался от набитых туда  книг и бумаг, ибо он был учителем и приходил за Мишкой прямо с занятий…   Шёл он по улице или смотря прямо перед собой метра на два-три вперед, склонив голову и плечи, или наоборот смотря вперёд и чуть вверх. И  в том и другом случае у него шёл непрерывный молчаливый диалог с кем-то, и зачастую вероятно и с Ним!  И это было точно так, ибо я тогда и не представлял, что он пишет книги, и только намного позднее, прочитав их, я это понял.

__________________________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                       60-70гг

Часто я видел во сне несуществующую картину отца. Она изображала зеленый луг, на нем столы, накрытые белыми скатертями, а рядом крестьянки в красном с руками, протянутыми к небу. Я не запомнил деталей, во сне я не разглядывал их, во сне я как бы уже знал эту картину, знал, что она гениальна, и был счастлив тем, что она есть, и, даже проснувшись, долго испытывал радость.

Недавно среди старых холстов отца я нашел один. Крестьянка в красном стоит на зеленом лугу, смотрит прямо. Кажется, этот образ, как видение, возник над землей и скоро исчезнет… Но босые ноги крестьянки чувствуют под собою не облако, а округлость земли. Я знал эту картину давно, но не умел по-настоящему увидеть. Теперь каждый день передо мной легкий, вытянутый, как на иконе, рисунок, огненные и изумрудные краски. Но никогда не сумею я разглядеть всё в гениальной картине.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

_______________

ДРУЗЬЯ                                                  КИРИЛЛ ЧЕРНОБЕРЕЖСКИЙ

 

 В состояние оцепеневшего внимания впадали мы  с Мишкой, когда Герман Николаевич совершенно непредсказуемо вдруг трансформировал наше сознание, а происходило это во время обычного разговора за столом о том, какая вкусная сегодня на столе тарелка супа; невероятная магия его тихого баритона завораживала так, что ты и не замечал, что эта тарелка стоит уже не на обычной  кухне, а среди застолья у Нибелунгов….     Первый раз я увидел Кафку именно так, когда так же непредсказуемо он стал показывать словом кинофильм, как обычный служащий день ото дня на глазах своих близких превращается в Жука…     А какой разыгрывался титанический аппетит при его рассказе, сколько дичи за один раз подавали Гаргантюа… И это всё за обычным обедом, который таким образом затягивался на часы!

С Мишкой сидели за одной партой; можно сказать, что наши миры переплелись, хоть и оставшись по-своему индивидуальными. Это нас и сближало и дополняло —  у меня пошустрее, у него поглубиннее. Но к этапу окончания средней школы он стал открывать свой потенциал, который я привел бы в примере выпускного сочинения по литературе:  нам было дано шесть часов на творчество. Посовещавшись, решили анализировать «Сталкера», время пошло. Меня что-то заклинило напрочь, а он с первой минуты стал строчить без остановки и буквально из высоты вычитывать образы; я по старой нашей привычке заглядываю, что он там пишет и тут зацепляюсь за его мысли и вдохновение, и, о чудо! мой текст тоже пошёл. Он строчит с характерным шумом колеса шариковой ручки, ибо он зачастую очень сильно жал на неё, когда шло. Рядом я строчу и зачёркиваю; часы пролетают как минуты, даже не успеваем переписать на чистовик, в лучшем случае трояк, но нам пофиг — шедевры рождены одним дыханием! Результаты выписываются через два дня: Мишке четвёрку, мне пятак — ведь они решили, что он с меня сдул, но это было совсем не важно. И после мы веселились как Пушкин с Лермонтовым, вернее, как братья Стругацкие, ибо это было прекрасно!

 

 

 _________________________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70гг

Почему у нас не было рыцарей, а всё разбойники, да монахи, да цари?

Неплохо бы собрать дружину полубогов за круглым столом, а посредине поставить таинственный кубок, где пламенем горела бы кровь лучших сынов земли.

Сегодня это сделать нетрудно, только уж очень опасно, тем более, что круглый стол на Руси станет навечно, и уж мы ни за что не дадим разрушить его.

Ведь вот римскую идею государства мы защитили и защищаем всей своей кровью.

 

____________

Серая дымка Ладоги,

А в ней силуэты сосен

И таких же высоких елок

В серой дымке розоватый оттенок

И такого же оттенка высокие домики

из тонких бревен

И галька железнодорожной насыпи.

Этот розоватый оттенок

от насыпи, бревен и сосен

Хмурым днем

Когда собирается дождь.

 

____________

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        ПУШКИНСКИЙ ДОМ            1950-е гг

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

__________________________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                       60-70гг

«Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана» … На улице   слышно, как лопатами сгребают снег… 5 часов утра…

А тогда был безоблачный морозный полдень. Солнце и ослепительный снег, и после бессонной ночи рисую машину, женщин и просто дядьку, как они сгребают снег. Рисую быстро, но так, чтобы передать красивый звук лопат – вот они скребут по твердому снегу, а вот стучат в борт машины.

Я рисую, а сам вижу проворные спины чертей, избивающих грешников. Их проворные мускулистые фигурки на рисунке Доре очень хорошо вспоминать, напевая волнующую песню «Скажи-ка, дядя» …

Я тогда не спал целую ночь – передо мной на стуле в полумраке снежной зимней ночи, лежала огромная зеленая книга. Наконец-то она моя. Но я должен был притворяться, что сплю, а потом пошел в школу, там задали рисовать уборку снега…

И вот полдень, слепит глаза снег, по радио за обедом мальчики поют «Скажи-ка, дядя», — слишком раскатисто произносят «р», бодро, как черти на рисунке Доре – единственном пока, что я успел разглядеть в священной для меня книге Данте.

 

 

Рисунок на обложке ФЕДИ ИОНИНА (11 лет)            1996г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ДРУЗЬЯ                                                  КИРИЛЛ ЧЕРНОБЕРЕЖСКИЙ

 

Бывало что-то рассказываю якобы важное и волнующее, о каком-то крахе и вселенской несправедливости, Герман Николаевич со вниманием слушает и, как бы продолжая, переводит в иное  измерение, где эти же переживания уже литературных персонажей десятикратно увеличиваются; и прежние проблемы  переворачиваются вверх тормашками…

Когда стала заметно чувствоваться перестройка характера общества в специфические российские капиталистические формы, которые по своему принципу вытеснили прежние сложившиеся десятилетиями культурно-нравственные устои, стало особенно ощущаться нехватка древней культуры как кислорода. Герман Николаевич был рожден этой культурой, исповедовал её сам и открывал её ближним… Это можно было в наивысшей степени прочувствовать во время общения с ним: разговор мог продолжаться часами, переходя от одной исторической эпохи в другую и соединяя их каждый раз в новых формах и смыслах… Сама вселенная в этих беседах как третья участница открывала свои безграничные пространства…

 

 

____________

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                          60-70гг

Самое близкое для меня – время и его тайна. Нет, есть, было…

Бунт человека – борьба за бессмертие, отрицание времени.

Мудрость не в том, чтобы смириться с природой, а в том, чтобы достигать бессмертия, которое недостижимо.

Фауст не верил в то, что такое мгновение возможно, иначе его договор с Мефистофелем нелепость – если захочу остановить мгновение, забирай мою душу, т.е. прекращай его.

Я не Фауст. Пусть движется время, но пусть навсегда живут прекрасные тела и души, минуты сладкой боли и счастья, ожиданья и света.

 

 

____________

Так много я работал и так мало сделал. Если бы я узнал в четырнадцать  лет о том, я ужаснулся бы и проклял себя.

Но странно: я всегда оставался собою, а вот получилось же, что я сделал мало.

«Ты человек большого труда», — говорила мне мать.  Но ведь труд ни на день не прекращался.  Значит, пока не суждено было мне его завершить.

Вот моя молитва: что бы ни случилось, я буду трудиться так же, как вчера, а закончу или нет – бог знает.

 

____________

 

Поэзия вернется, когда загадок мира станет слишком много. От невозможности решить их, от предчувствия открытий, всеобщих, как откровение, родится поэзия, чтобы на время стать главным делом жизни.

И правда, загадок всё больше. Замыкается круг… И всё прекрасней кажутся люди, а с ними природа, и то в ней, что мы видели тысячи раз и уже разложили на простые частицы.

Так я думаю вечером, на берегу… Озеро уходит до горизонта. Между красными, размазанными по всему небу облаками и ровной водой так просторно, так кажется, что бесконечность вмещается в этом просторе…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

 

ДРУЗЬЯ                                                   МАРИАННА ВАСИЛЬЕВА

Герман Николаевич удивительно привлекательный человек. Встречаясь с ним в обществе разных людей, чаще в компании его бывших учеников или коллег, меня всегда восхищала его простота в общении, внимание к любому высказыванию, интересные споры. Его слова доходили до любого, а я, совсем не литератор, была счастлива общением с Германом и  благодарна судьбе, которая подарила мне встречу с ним. Я подруга его Наташи – его ангела-хранителя.

Значимость его личности я поняла на сразу, он был просто симпатичен мне. Со временем мне стал дорог его мир, который был бескрайним, безграничным.

Слушать его я обожала, но даже в  молчании (мы с ним часто гуляли по полям рядом с его домиком в Низовской)  ощущала его наслаждение зеленью, светом, запахом травы, шумом ручья и разделяла это его восхищение жизнью.

 После того, как наш «застойный» мир рухнул и  граница между добром и злом стала размытой, Герман оставался прежним. Он не искал денежного эквивалента своим заслугам, оставался на своем месте. Работал на кафедре, преподавал, ученики его читали книги (в отличие от современных юных дикарей с гаджетами), думали…

Его потеря для меня оказалась невосполнимой. И я очень хочу, чтобы  весь образ Германа Николаевича Ионина  и его творчество помогали  жить людям.

Спасибо Герману!

 

 

_____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70 гг

Могучая спина, твёрдые, как железо, корявые, в молодых мускулах, согнутые колени, опущенная между ними маленькая голова.

Так Буанаротти изобразил гибель нашего мира, скорченного от смертельной раны, молодого мира, не узнавшего ласк любви, не дожившего до своего расцвета.

 

 

____________

 

 

В Кремле Москвы бело-розовые стены и красноватые камни под ногами и купола над головой составили один владычествующий центр, который так и не поколебала история.

Я бродил в этом сердце и видел вокруг насилие, золотое насилие над белым Новгородом.

Нет, конечно, Москва – наша слава, героическое сознание власти над собой.

Но Москва – это и наш позор. Здесь юношеский лик Руси осквернен пощечиной власти.

Ободренный пощечиной, юноша, тысячи раз разбитый врагами, стал, наконец, героем, но на святом лике горит проклятая пятерня.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

___________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70гг

Что-то кончается, а что-то только-только началось или начнется… Я так и не понял, кончилось ли мое детство и началась ли юность. А зрелость, к сожалению, уже давно наступила, я заметил это лишь недавно.  Я не узнаю в лицо старость, как не замечу последней минуты жизни и уж совсем не поймаю начала моего инобытия в людях, в деревьях, в звездах и снова в людях, хотя, впрочем, оно и не имеет начала…

 

 

____________

Изменил ли я себе?

Ни разу! Это я знаю.

Может быть, я старался хоть мгновение забыть самого себя?

Ни разу!

Сколько рядом ребят, и каждый – небывалая проба жизни… Я ведь тоже для них небывалая проба.

Как могу я себе изменить?

Я должен закончить, как начал.

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                             Д.С.ЛИХАЧЕВ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                  60-70гг

Откуда берутся яркие краски в поэзии – искусстве мысли?

Вот у меня под рукою красный цвет. Как  его сделать пламенным?

Один путь – сравнение. Но сравнение враждебно искусству мысли.

Видно, нужно так сталкивать мысли, чтобы между ними сам собой вспыхивал красный цвет.

 

 

 

____________

Если бы я не бросил рисовать и лепить, потрудился бы как надо эти годы, сейчас я был бы, наверно, счастлив красивой линией, которую ведь не передашь никакими словами, несказанными красками, запахом бумаги, глины.

Но какое это было бы счастье?

Такое же, как и сейчас. Счастье неполного обладания, счастье жажды.

Свобода и есть неполнота обладания миром.

 

 

____________

Река льется по ступеням старой плотины.

Обычно на берегу водопада философствуют о быстротекущей жизни. Я думаю именно об этом, о том, что моя жизнь проходит и что с каждым днем я всё больше люблю обнявший меня мир и всё меньше дорожу собой.

Мне ничего не страшно, я готов к смерти, я обогнал свою жизнь, но это не преждевременная старость, это радость настоящего. Это самая нежная и счастливая любовь.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

 

 

ЧИТАТЕЛИ                                          ИЗ ПИСЬМА Ю.САЛИНА          2000-гг

 

Ваша книга попала прямо в солнечное сплетение моих, да и общечеловеческих тоже, силовых линий поиска, напряженного размышления – а в чем же смысл жизни, что она такое есть, эта жизнь, что за мир образовался вокруг моего Я, и какие вообще отношения между миром и мной?

…  если Вы владеете этим запредельно высшим состоянием, практически никому не ведомым, то и передавайте читателям все, что прочувствовали, прослышали, провидели, будь то хоть евангелие (благая весть), хоть апокалипсис (тяжкая весть). Потому что не дано иного спасения в пучине нынешнего и грядущего кризиса. …

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                            60-70гг

 

Только что здесь смеялись, шумели, улыбались мне, и я любовался ими, шутил, торопясь сказать самое тайное, самое святое свое, торопясь, как будто они не дождутся, уйдут; но они не уходили, и всё понимали, и раскрывали навстречу мне чёрные звезды глаз.

А теперь здесь пусто… Тихая комната. Все разошлись, довольные, радостные, и позабыли о счастье, которое только что было здесь.

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Если бы я сейчас был художником я бы писал портреты всех. Неважно, что за человек, хорош или плох, неважно, как его имя, лишь бы осталось лицо.

Дон-Кихоты, злодеи, старики, юные… Лучшее, что могут оставить люди в наследство, – лицо.

Живут не для любви, не для войны и мира, не для мысли… Вершина жизни – лицо.

 

 

____________

УЧЕНИКИ                                                    НАТАЛИЯ ЕГОРОВА

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА

 

Что же такое – то утро поднимающейся жизни, когда радио играло весь день на улице и никому не мешало, пело веселые победные песни о танкистах, о   «туманах-растуманах» и я видел в воздухе молодое худое от голода, но здоровое  лицо – не то паренек, не то девушка в ватнушке, как Зоя Космодемьянская,  а низкий срывающийся альт поет что-то на весь город о войне, о том, что уже теперь ничего не страшно. Это было так хорошо, потому что радовало все на свете. У меня, например, был старый довоенный самокат с покореженным передним колесом, и я смеялся от счастья, у панели росло старое дерево, и я был счастлив, видел матроса, длинного, как ростральная колонна, и радовался, что можно быть таким длинным  и вообще всё можно.

Я вспомнил красную книгу «Эрмитаж», оставленную дома, и мечтал опять ее разглядывать.

И до сих пор я умею захотеть полюбить все, как тогда, в то утро, на панели, и солнце отражалось в руле самоката.

 

____________

Я до сих пор иду…

Может быть, пора остановиться, нет, не остановиться, а пойти вперед по найденной дороге?..

Мучительное чувство приходит ко мне с годами… Жадность к жизни растет с каждым часом, и мне все тяжелее, и все больше я хочу невозможного, и, наверно, умру от нестерпимой боли всего моего существа.

 

______________

Листвы нет, очертания склонов просвечивают сквозь щетину тонких стволов, холмы стали меньше. Зима еще не наступила. Случайный снег припорошил землю и так лежит уже вторую неделю. Ветер сдул его. Где мог, и потому везде снег, и везде голая земля, бороздки застывшей грязи, трава.

Ветви кустов, переплелись и протянулись к небу так, что удобнее всего не только держать листву, но и без листвы, самим встречать ветер, дождь и метели. Смотреть на них страшно: ветки похожи на человеческие желания, жалобы, судьбы, мудрые мысли. И хочется очнуться от наваждения и отделить свою жизнь от голых веток кустов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рис.Ф.Ионина

____________

 

ДРУЗЬЯ  УЧЕНИКИ

ГЕРМАНУ НИКОЛАЕВИЧУ             -                   ВИКТОР ТРОИЦКИЙ

 

Жизнь не ушла, как в решето,                                               У телескопов, ЭВМ

Но бурно, ярко пронеслась,                                                   Сквозь космос мысленно несясь,

Во всех из нас живет ЛИТО,                                                  Я ощущал всегда за всем

И это — Ваша ипостась.                                                          Не тень, а Вашу ипостась.

Глупы, наивны были мы,                                                        Когда же в свой входил я класс,

Но в наши Вы вошли умы,                                                      Сначала пропустил я Вас,

Мы шли отважно, не косясь                                                    За Вами я вошел, гордясь,

Всегда на Вашу ипостась.                                                        И в этом — Ваша ипостась.

Бросали Вы на глубину                                                           Мы ощущали вновь и вновь,

Все наши судьбы — не одну.                                                   Как в наши судьбы, в нашу кровь,

И выплывали мы, борясь,                                                       Как в наши мысли, не таясь,

И в этом — Ваша ипостась.                                                     Входила Ваша ипостась.

Учили Вы сквозь шум и звон                                                   Однажды мы шагнем за ту

Услышать зов других времен,                                                 Неведомую нам черту,

Искать невидимую связь,                                                        За ней мы встретим, не боясь,

И в этом — Ваша ипостась.                                                      Свою другую ипостась.

Мы брали — много было их,                                                    Мы вновь войдем, прорвав ничто,

Вершин, и трудны, и крутых -                                                 И в нашу школу, и в ЛИТО,

Вела, мы скажем не стыдясь,                                                   Сойдемся снова, веселясь,

Не тень, а Ваша ипостась.                                                       И это — Ваша ипостась!

17.05.2016

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                        60-70гг

Почему-то признано, что кричать людям о своей любви к ним – несовременно и наивно (они не услышат!), что сообщать векам и человечеству о своей боли – глупо (кому это нужно!).

Остается обо всём сказать самому себе…

Слово любви должно быть услышано. И я прокричу его, преодолею себя. Пусть смутится мир и хоть на минуту опустит голову.

 

____________

Все в мире, если собрать воедино в пространстве и времени, — та истина, которой мы хотим.

Диссонанс между нами и миром в том, что мы наталкиваемся на слишком мелкие звенья, и  вот все вокруг без смысла. Но иногда среди мелких тронешь и великое звено…

 

____________

Тот, кто живет словом, — вечный труженик, не отдыхающий ни минуты.

Композитор может от звуков перейти к словам, художник от слов — к глине, к полотну и краскам, а поэт всё время рядом со словом, в жизни чаще всего со словом случайным, а в искусстве – с точным, единственно верным.

Он всегда занят. Чтобы отдохнуть, ему нужно петь, рисовать или молчать и ни о чём не думать.

Делать чудо из материи самой жизни, чтоб это было чудо жизни, а не просто жизнь… И делать это всё время – вот то, что мне близко, что утоляет все мои желания до конца.

Научившись это делать, я не захочу больше ничего…

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                     60-70гг

В теплушке (в товарном вагоне) спали, ели, умирали. А за окном можно было увидать снег, изредка станции и бесконечные товарные поезда.

Меня посадили к единственному окну, потому что из взрослых никто не хотел знать, что делается за стенами теплушки. В вагоне, кроме меня, было еще два мальчика. Оба они часами сидели рядом со мною. Мы втроем составили ребячье братство. Мы никогда не ссорились, не обижали друг друга. Помню, тогда, в пять лет, как хозяин окна, я знал, что легко могу обидеть их, и следил за каждым своим движением, словом и даже взглядом и улыбкой.

Однажды я сказал что-то насмешливое, обидное. Витя услышал, конечно, долго молчал, но даже не взглянул на меня, как будто бы не заметил моих глупых слов, сразу простил мне и всё смотрел, смотрел в окно.

 

____________

Трудно даже подумать, куда уведут меня слова, которые нужно умело брать из жизни еще теплыми, несущими с собой смешанный запах свежей юности, переходящей в зрелость и чуть приметной старости.

Жизнь всегда такова. Она манит и отталкивает…

А любовь, это когда всё манит: и юность, и зрелость, и старость, а себя стыдишься, как ребёнок.

 

____________

Цветут человеческие лица, никто не знает зачем, будто такой расцвет и есть высшая цель, как будто то, что последует дальше, — расплата, за что и зачем? – об этом тоже никто не знает…

Была молодость, прошла – явилась мысль о молодости. И так во всем. Духовность – замена ушедшей жизни.

Или предчувствие того, что будет. Или в настоящем сознание того, что красота, цветущая перед тобою, будет ещё прекраснее или умрет совсем.

Мысль – это всё, что жизнь даёт нам, когда ее, жизни, ещё или уже нет…

Цветут человеческие лица, никто не знает зачем, будто такой расцвет и есть высшая цель, как будто то, что последует дальше, — расплата…

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Комментарии запрещены.