ДРУЗЬЯ!

После длительного перерыва наш сайт снова доступен в российском Интернете. Он живет, обновляется, обретает новые смыслы и черты – Герман Николаевич своими размышлениями подвигает читателей к раздумьям, творчеству и живому диалогу. Круг наших друзей и единомышленников пополняется удивительными людьми!

Мы очень рады новым посетителям, всем, кто оставляет отзывы, рассказывает о своем опыте вхождения в мир Г.Н., прочтения его произведений. Это важно для нас, и мы будем очень благодарны всем, кто захочет поделиться своими мыслями, чувствами, интонацией. Будет большим счастьем прочесть ваши письма, услышать ваши искренние слова – и опубликовать их на сайте. Присоединяйтесь!

Наталия Ионина

Октябрь 2023

____________________________________

 

 

КОЛЛЕГИ                            ПОЭТ    ОЛЕГ ЧУПРОВ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                         60=70гг

 

Эсхил – демократ, певец потомков Ахилла.

А его Прометей?

Зевс – не тиран нового поколения демократов. Зевс – это Зевс и ничего более.

Боги всегда враждовали. Но Эсхил вчувствовался в Прометея и проклял   всех богов…

Страшная догадка, подсказанная мифом…

Нужно только помнить: трагедия Эсхила, против богов за единственного, но заслуженно чтимого в Афинах бога – Прометея.

Прометей, потом Сократ, влюбленные в землю и жизнь… Христос – их бесплотный отголосок, их прозрачная тень.

 

__________

 

Плохо все-таки звучит красивая фраза, аллитерация, еще хуже, если найдены лучшие слова, и словам тесно, и эпитеты все такие, как у Тютчева, — «праздная борозда»…

Нет, нет, все-таки пора, наконец, понять, что неизбежно писать, писать, и жить в это время изо всех сил жить, пока доживешь, наконец, до поэзии…

А потом очень полезно выстроить все по годам, и будет книга – путь к поэзии жизни.

 

 

 

Хочу ваять словами барельеф…

Скульптор, конечно, заботился об идеальной красоте…

Сильная, выпуклая фигура, так что ступни и кисти рук кажутся маленькими.

Спит, положив голову на скрещенные руки и переплетя ноги, одно колено выше другого.

Белый барельеф, низенький на светло-сиреневой стене, и свежие лица ребят, в окна ослепительный свет от снега, блики на стенах, на гипсе и, весь в бликах, мой словесный барельеф.

 

 

 

КОЛЛЕГИ                                                                              1996г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                                       60-70гг

 

Все  слова созвучны, только слышит это мудрец.

Раскрепостить слово сначала от рифмы, затем  от ритма – значит заставить, наконец, людей искать созвучья между всеми словами.

 

____________

 

НА МОГИЛЕ Л.ТОЛСТОГО

В основе любовь.

Мужчина для мужчины – соперник. Сын в отце видит власть, могущую помешать любви, а изначально и отец – соперник.

Значит. Фрейд прав.

Основа – любовь, а комплексы – ее исторические формы. Но Фрейд из такой истории написал лишь один эпизод.

Растительные, животные законы – святые, только не нужно останавливать время и превращать в миф мгновение бесконечности.

 

____________

 

Еще немного, и, кажется, пойму все…

В прошлый раз в самолете я писал «Прометея» и не мог справиться, с какой-то,  уже не помню,  рифмой.

А сейчас, ровно через десять лет, я, в самолете, кажется, могу зарифмовывать мысли и не страдаю, потому что не спешу.

Жизнь сольет мои мысли в одну, надо только прожить до конца.

 

____________

 

ПАМЯТИ ЮВАНА ШЕСТАЛОВА                                          около 2010г

 

 

Кидаю ладони и длани ,                              Не знаю, откуда взялося,

Пока с бытием наравне                               Но впору на этом пути

Котел небытийных камланий                    Догнать шестиногого лося

Кипит и клокочет во мне.                            И в жертву его принести.

    Природный запас перепродан                  Народам от чума до чума

    В бреду и в беде города.                             Земное  спасение брось,

    Котлами камлает природа,                         И Пастора-Мирсуснехума

    Огонь раздувает беда.                                  Узнает вселенская ось.

Голгофа моя непосильна.                           Взмывая над горем и бытом,

Единственный голос прямой                     Летя, и любя, и постясь, 

Губами убитого сына                                   Живёт в моём сыне убитом

Кричит апокалипсис мой.                           Иного Христа ипостась.

    А ты удержаться попробуй                          Моею неведомой верой

    И без берегов и без меж                              От Торума не уклоня,

    Плыви за последнею пробой                      Мой Пастор, поверь и поверуй,

    Последний шумер Гильгамеш.                   В себе открывая меня.

Увидеть вполне допустимо                         Сегодня, земной и крылатый,

За ширью Оби ледяной                                Мы оба сгораем дотла,

Бессмертного Утнапиштима                       Сверяя свои результаты

С его молодою женой.                                 Над вечным кипеньем котла.

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                          60-70гг

 

Мир победил войну… Мужчины, слава богу, стали женщинами, их дело – красота, любовь, дети.

А тут вдруг закричали, что это опасно, тревожно. Хотят повернуть в вечность новое Возрождение.

Куда там! Юноши стали женщинами. Мир победил войну и теперь уже навсегда

 

____________

 

Не хочу снисхождения к поэзии.

Неужели тонкий скрипичный звук – застава, интермедия? Неужели органный рев – молитва?

Неужели рифма Петрарки всего лишь тень любви?

Жалко строчки, органа, рифмы, жалко всего, что люди придумали на службу себе, жалко милых недолговечных людей…

 

____________

 

Снова античный мир: мужчина – сила, женщина – красота. Зачем сила в царстве красоты, красота в царстве силы?

Только затем, что мало красоты, мало силы, и вот нужна любовь, творящая новую жизнь. А что на вершине, когда и сила и красота станет больше, чем нужно жизни? Война: сила на силу, красота на красоту. Или глобальное самоубийство, если красота и сила отождествятся и будет сила прекрасна, красота сильна. Или новая эра: искусство не боится избытка жизни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                   60-70гг

 

Очередь в баню. У самой раздевалки, где каждый отдает какую-нибудь вещь, чтобы получить номер, — юноша, стриженный под девчонку, красиво прислонился спиной к косяку, подняв над головой одну руку и небрежно выгнув бедро.

Единственный молодой среди старых. Лица их сморщены, но стариковский смех не умолкает. И больше всего смешных историй сыплет маленький старикашка со старушечьим личиком и беззубым ртом. Юноша смеется с другими, но не понимает шамкающего говора, а старики с полуслова схватывают соль и дружно, каждый на свой лад, умно,  экономно, короткими порывами смеха одобряют рассказ.

 

____________

 

Чёрная, чуть пробитая солнцем на мелких беспенных гребешках вода вокруг, чёрная, даже когда видно, как в неё входят лучи.

 

____________

 

Я молюсь несомненному богу – будущему, всему будущему, всей вечности будущего, творимого людьми.

Язычники и христиане ожидают увидеть бога. Я точно знаю, что не увижу. Монотеисты, политеисты верят и проверяют – на том свете. Вот почему им так трудно верить.

Только я верю по-настоящему, не знаю сомнений – зачем сомневаться, все равно не проверишь.

И вот мне осталось довериться людям, как Гете доверялся Природе.

 

 

ФЕДОР ИОНИН

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                     60-70гг

 

Война ещё не кончилась, но идет к концу.

Это очень заметно, и, к тому же, я опять в Ленинграде. И недаром во мне счастливое ощущение, что вокруг собираются люди, всю жизнь делать сначала.

Я думаю о своем рождении, и это очень весело, счастливо. Дело в том, что я родился. Конечно, я знаю, но не всё. Я, например, ничего не знаю о мадонне Литта. А, оказывается, мама смотрела на фотографию Мадонны, на пухленького кудрявого мальчика, чтобы я вышел похожим на него.

Не очень-то я похож. Какие у младенца большие глаза, какая легкая шапочка кудрей… Пушкин похож на него, а я?

Ну и что же? У Лермонтова кудри были только на висках, и то не кудри, а колечки… Весело, что мама всё-таки смотрела на Мадонну Литта.

 

____________

 

В картонке, затянутой сверху продовольственной сеткой, на зеленом, голубом коврике, лежит яркий, голубой крольчонок. Лежит и не жует губами, как нужно.

Что же он, готовится к смерти или отдыхает с утра?..

 

____________

 

Внутренняя тишина для поэзии – отказ от рифмы: Ахматова все-таки «шепчет».

Мы, диалектики, спрятали бога (движение) в материю. Теперь нужно так же спрятать искусство в жизнь, искусство слова в обычную речь, спрессовать, пользуясь законом внутренней тишины.

 

____________

 

ДАНИЛА ИВАНОВ                                                                                        ДТЮ  «Поколение»

Герман Николаевич Ионин — педагог и один из основателей школы журналистики «Пресс-центр «Поколение»», в которой я учился. После коронавируса Герман Николаевич почти не проводил у себя регулярные занятия дома, поэтому я успел поучиться у него совсем немного. Мы виделись два раза и созванивались максимум десять раз. Мой курс был последним, которому Герман Николаевич преподавал. Несмотря на то, что знакомство с нашим преподавателем было коротким, оно для меня стало важным.

После похорон Германа Николаевича наш руководитель предложила нам, ученикам, написать о нем, о его жизни текст. Мы поделили работу. Я взял несколько книг Германа Николаевича, его аудиозаписи, которые он делал, пока не мог писать, и контакты нескольких друзей Г. Н. из разных периодов его жизни. Другую часть на себя взяли моя однокурсница Маша Козлова и Даша Доильницына, которая училась на год старше.

За время работы над этим текстом я узнал о брате Германа Николаевича, его литературном клубе в школе, основании «Поколения», теории ипостасности… За время работы над этим текстом я узнал Германа Николаевича лучше, чем знал до этого все время обучения в «Поколении». И этот материал стал для меня важной точкой как лично, так и профессионально.

март 2024

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                       60-70гг

 

Если бы я устраивал ад, то непременно посреди рая, в самом центре вечного блаженства, так чтобы рай был светлой  оградой,   противоположной  черной бездне.

 

____________

 

Казалось бы, две противоречащие мысли.

1. Люди могут создать роботов, более совершенных, чем они сами, которые в свою очередь способны создавать еще более совершенные существа.
2. Люди могут, но не должны это делать, это дело природы, тайна эволюции, в которую нетерпеливый, склонный к революциям человек не смеет проникать, иначе он все сокрушит и оттого погибнет сам.

А ведь это не две, а одна мысль. Создать робота так, как поэт находит слово, это и значит запретить себе дерзкие нарушения божественной воли Матери.

 

____________

 

В который раз вижу одно и то же.

Может быть, в этом и секрет юности, шепчет чёрт, что видишь в первый раз то, что потом станешь видеть каждое утро. Может быть, в том секрет юности, чтобы против воли своей в поздние годы не любить то, что раньше любил…

Тогда природа права, и всё великое в человеке – измена ей. Хорошо, если так…

А что если секрет юности в том, чтобы очень хотеть увидеть во второй, в третий, в сотый раз одно и то же, чтобы любить всю жизнь то, что полюбил впервые.

Тогда природа тоже права: кто изменил юности, счастлив; кто верен – страдает и счастлив. А юность всё дальше и дальше.

 

_____________

 

Друзья! Недавно я создал группу, посвященную литературному творчеству моего деда Германа Ионина, писателя, поэта, литературоведа и гениального педагога. В течение многих лет он каждодневно делал короткие записи, по форме идеально подходящие для публикации в соцсетях. Подписывайтесь, если лежит душа!

Федор Ионин           ноябрь 2023

 

https://vk.com/german_ionin

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                     60-70гг

 

Пора завершить, закрыть эту книгу. Что я сказал о трагедии мира и о моем счастье? Было ли это счастье?

Было и есть… Я не перестаю ощущать его…

Трагедия мира всё та же…

Никто не услышал меня. И я не услышал многих…

И все-таки я недаром писал эту книгу.

Что-то изменилось…

Что-то всегда меняется в мире даже от одного тихого слова, произнесенного шёпотом, тем более от целой книги безмолвных слов.

Они значат иногда больше, чем революции и войны.

Слова счастья сильнее страдания и отчаянья…

 

____________

 

Можно верить в себя, в то, что святость возможна в тебе. Можно верить, что святость возможна над тобой. Можно вообще не верить святыням, а довериться жизни.

Вот это последнее, пожалуй, отличает меня от хорошего интеллигента, в душе всегда любителя утопий.

 

____________

 

На голубой простыне, развешанной на веревке, тень яблони. Роса на клевере не просохла. Небо голубое.

Миша в красных штанишках и башмачках бегает по дорожке с зелёным ведёрком. Алёша присел у клетки с кроликом.

Я вспомнил отца и его доброе чувство к нашему остро и сладко пахнущему телу: мол, ничего, неплохо придумал кто-то…

 

____________

 

РИТА АНДРИЕНКО                                                 ДТЮ    «Поколение»

 

Герман Николаевич — это волшебник. Да-да, тот самый мудрый с лукавым и проницательным взглядом. У него были атрибуты волшебника: очки, рукописи, тяжёлый круглый деревянный стол, много-много книг и картины на стенах. Также, его сопровождало настоящее волшебное животное — неугомонная шустрая такса.  У Германа Николаевича было много способностей. Для меня самым невероятным было то, что он умел какой-то неизвестной силой зажигать в людях огонь.

Мы виделись лишь однажды, но раз в месяц созванивались и разговаривали часами. Часами! Я представляла, как он сидит в своем волшебном пространстве, и в эти моменты мои мысли как никогда были «правильными», а формулировки точными, хоть и не подготовленными. Все рождалось само собой и рождалось легко. Это были часы полной ясности ума и казалось, что это был самый возможный пик активности моего мозга. Я жила этой энергией, жила этой силой. Я чувствовала, что делаю нечто особенное, и это особенное не только для меня, но и почему-то для него. Весь мир был необъятным и невероятно интересным. Его хотелось изучать.

Сейчас я вспоминаю это, а волшебство не улетучивается. Может быть, такие волшебники дарят часть своей силы кому-то, а может просто оставляют мерцающий свет в памяти и в сердце, тех, к кому прикоснутся.

март 2024

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                      60-70гг

 

Под покровом рифм в поэзию проникает проза, которая требует поэзии без примеси.

Поэзия вбирает в себя прозу, которая рождает чистую поэзию – в себе.

Если в мире всё в порядке, поэзия может нарядиться стихами.

В наш век поэзии нет.

 

____________

 

Аполлон требует творчества.

Перед его статуей всегда хочу что-то делать. В детстве любил рисовать бога с натуры.

Но вот увидел самого лучшего, бронзового Аполлона и понял, что ни рисовать, ни петь, ни строить храмы не буду.

Аполлон требует слов.

 

____________

 

Наблюдать, не вникая в сущность вещей, — это искусство и немалое.

Зачем сейчас, вот в эту минуту углубляться дальше поверхности форм, красок, движений стихии? Что можно открыть в глубине? Иногда пустоту, которой так легко оболгать жизнь мира.

Но вот смотрю на одну многоцветную внешнюю ткань и вместо неразвитой современной девочки или занудного парня вижу Юность!..

Не нужно порою испытывать человека до дна: что он такое сейчас? Скользите взглядом по тому, что прекрасно в чертах лица, в мускулах тела – и вы откроете высший духовный свет, упорно бросаемый в человека его природой, задержавшийся на поверхности и ещё не проникший в душу.

 

____________

 

МАША КОЗЛОВА                                                                    ДТЮ «Поколение»

 

Герман Николаевич прежде всего Учитель — в самом широком и светлом смысле этого слова. Не только и не столько профессионально, как можно было бы подумать — он не учил тому, как «правильно», не предлагал готовые интерпретации текстов, не советовал тонну умной научной литературы, не погружал в бездну литературоведческой теории…. И тем не менее давал почувствовать себя хорошим читателем — а в моем случае почти настоящим филологом, которым я бы хотела стать. Сейчас мне кажется, что секрет преподавания Германа Николаевича был прост — и вместе с тем почти непостижим. Кажется, что ему было достаточно просто любить: и то искусство, о котором мы разговаривали, и наш интерес к нему, и нас самих — неопытных, ничего не знающих, но пытающихся найти слова для того нечто, которое в нас откликалось. Конечно, едва ли мы додумывались до чего-то нового в мире литературоведения — и едва ли Герман Николаевич об этом не знал. Ему было важно то, что новым оно становилось для нас. И радость от наших маленьких открытий, которые были уже десять раз открыты кем-то другим, становилась нашей с ним общей радостью. Этой радости, этой любви он и учил — и речь, конечно, не о книгах и даже не об искусстве, а о жизни вообще. Герман Николаевич подарил нам умение видеть красоту и находить в ней что-то волнующее и живое — то умение, которым владел сам как никто другой.

март 2024

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                       60-70гг

 

Когда обрадуюсь, хочу, чтобы люди жили одними словами.

Утопии можно десятками придумывать, как новые геометрии.

Пусть все чувства – низменные, высшие, святые, греховные – утолит слово.

Люди будут страдать, любить, гневаться, ждать, но никто из них не ударит и не убьёт другого, потому что исход воли и чувству – слово.

Нужно лишь не переступать границу словесной сферы.

Слова, слова, слова и только… Слова – очищение.

Скажу наперекор евангелисту: в конце да будет слово!

 

____________

 

Чёрная бронза… Местами зеленоватая, местами коричневая, как стволы старых елей, местами тёплая, как погасший закат на коре сосен, а кое-где лимонно-жёлтая, блестящая от прикосновений…

Чёрная бронза… Хороший материал… Я хотел бы отлить из неё все лучшие мои слова.

 

____________

 

Тонюсенький, белокурый паренек с велосипедом и запасным колесом за спиной. Велосипедные черные трусы, обтягивающие ляжки, дорисовывают такую тоненькую фигуру, что я бы в его возрасте стеснялся. И напрасно: чем дальше от него отходишь, тем красивее вся фигура; вблизи видна худоба, почти кости, а издали немногие сильные мышцы.

 

____________

 

Рис.Ф.ИОНИНА

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                        60-70гг

 

Жду, когда запоют соловьи, уж если они поют здесь.

Вечер, и вряд ли будет другой случай.

Солдатская купальня пустует, но под навесом, где как будто для меня приготовлен столик и пенёк, ещё остался дневной запах пота.

Передо мною – Греция, сосновые шапки круглых островов, соединенных зелёными, в кудрявых деревьях, тропами. За ними – синие холмы зеленого берега.

Соловьи молчат. В этот мой счастливый вечер они не поют.

Ну что ж? Дождусь и я как-нибудь черного дня.

 

____________

 

Хочется строить храмы Вечности, чтобы по их мраморным залам, уставленным мраморными фигурами, бродили мягкие и теплые смертные люди.

 

____________

 

Вечность…

Лицо человека – аллегория вечности.

Лицо идеально прекрасное, идеально прекрасное тело – аллегория вечности.

Нахмуренный выпуклый лоб, морщины у кончиков тонкого рта, теплая кожа – всё равно это тоже аллегория вечности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ  Г.ИОНИНА                                       60-70гг

 

Тоскую, что нельзя нарисовать лицо, фигуру, тело, как это без труда сделает художник.

Неужели искусство начинается с попытки выйти за грань, отведённую этому искусству его природой7

Победить там, где, кажется, предопределено поражение?

Нет, я думаю, словом можно легко сделать то, что доступно живописи и музыке. Если делаешь легко, значит сделаешь.

 

____________

 

Голый человек с ведрами прошел по ночному саду, незаметно, как рыба между трав в ночной воде.

Хорош у человека цвет: днем, на зеленой траве, — как пятно земли, ночью вообще незаметен.

 

 

____________

 

Во что я перестал верить?

В какого бога?

В свою святость?

Тогда что же я дал себе взамен?

Но поворот совершился.

Можно верить в себя, в то, что святость возможна в тебе. Можно верить, что святость возможна над тобой. Можно вообще не верить святыням, а довериться жизни.

Вот это последнее, пожалуй, отличает меня от хорошего интеллигента, в душе всегда любителя утопий.

 

____________

 

около 1960г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                     60-70гг

 

 

Пан живет во всем, поэтому вообще-то у него нет жилища.

Но все-таки он живет во всем большом: в больших, древних елях, в больших муравейниках, в очень больших и старых людях.

 

_____________

 

Пан – всё. Какая же разница между языческим все и христианским и нашей материей?

Древние создали мудрый, пророческий миф о Пане, добром, спящем, покровителе стад, наводящем безумие на тех, кто его потревожил. Греческий пан – необъятная сказка. Кто придумал её конец? Кто солгал о смерти великого бога?

Хорошо думать, что все лица людей не лица, а лики единого Пана.

 

____________

 

Метерлинк свел все свои мысли к толстовской формуле: «бог – это всё». Её назвали бессодержательной. но она бессодержательная, может быть лишь потому, что ею пользовались очень многие и А.К.Толстой, и А.Фет, и Гете, и Блок, и Гегель.

Фет соотносил мимолетность с вечностью и связующим звеном между этими двумя категориями становится поэт, который мимолетное претворяет в вечное. Формула такого отождествления мимолетного и вечного и есть красота.

 

____________

 

ХОР ЛЕНИНГРАДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА                            Художественный руководитель   ГРИГОРИЙ САНДЛЕР

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                   60-70гг

 

Нельзя смотреть лишь глазами человека. Настоящая философия – это и взгляд из глубины целой природы.

Хочешь не хочешь, а как будешь умирать, всё равно взглянешь мудро и верно. Почаще думать о смерти, — учиться смотреть на человека глазами природы, живыми глазами творящей материи – Матери.

 

____________

 

Голос небытия в нас живет всегда, мы просто не хотим его слушать, что он ясно говорит, что нам дано время, а не вечность, но жизнь других людей, зверей, растений, атомов, антимиров в пространстве и времени – это лишь инобытие.

Вот почему не нужно царства божия Л.Толстого: материя достаточно духовна и в её царстве в целом заключена высшая справедливость, и мы, без всякой веры знаем её всю, а если преступаем против неё – расплачиваемся сами, мы, люди, или некая ничтожная часть природы – Земля.

И всё потому, что смотрим мы с человеческой точки зрения или с точки зрения Земли. А нужно смотреть даже не глазами Земли, а мироздания, Вселенной, тогда и только тогда научимся мы любить мир, любить людей и, что труднее всего, научимся, наконец, любить себя.

 

____________

 

За несколько строк настоящей прозы я отдал бы десяток прекрасных поэм. Это значит, что я стал дорожить временем и любить жизнь. Поэт бессмертен и не любит жизни.

Пусть говорят камни, трава, дома и заборы, молнии и лягушки на вечерней дороге. Пусть говорят на своем языке… Тогда и я скажу своё слово.

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                                60-70 гг

 

Юность – единственное, что ещё может быть хорошим на свете, юность – единственное счастье, — сказал Игорь, и я, глядя на его малиновые от здорового хорошего румянца щеки, крепкую белую шею, подумал, что он философствует, как я в его годы, а осознает то, обладает сам…

Но почему же он говорит это мне и смотрит с мягким доверием, как будто многого ждет от моего ответа. Если Игорь так ждет и смотрит, значит, должно быть, где-то во глубине живет и мое счастье.

 

____________

 

Он отличался от других светло-золотым цветом тела, покрытого беловатым пушком (по цвету и неровности кожи настоящее мальчишеское тело). Он лучше всех бегал, срывался с места, резко поворачивая, напрягал мышцы ног, прыгал с мячом, а я всё время с удовольствием думал, что человек – это хороший быстрый зверь, и ему нужно побольше бегать с мячом, вот так срываться с места, защищать и прыгать, быть собой , и что тогда только найдет он повод для хорошей теплой мысли, обнимающей плоть и тайну всего, что есть вокруг.

 

____________

 

Зеленый сырой цвет травы и горячий земляной цвет человека.

Листья и плоды дозревают до человеческого цвета только осенью.

Золотой, желтый, румяный цвет – цвет зрелости, в нем земля себя узнает  и человек узнает в себе землю.

А зелень деревьев, травы и плодов – инобытие жизненного огня – зеленое пламя.

Так что вокруг нас не зелень, а многоцветно горящий, не боящийся времени и влаги огонь земли.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                         60-70гг

 

 

Я понял: то, что для Пришвина природа, для меня – люди. Я зарисовываю их профили, лица, скоро буду записывать мысли, поступки.

Вся жизнь для меня человечий лес.

Я не умею жить среди людей, как свой человек. Но, может быть, это и есть мой дар, и книга моя – человечий лес – будет богаче, если я ещё больше стану таким, как сейчас.

 

____________

 

Хорошо сесть на ноги, как ребенок и обхватить тяжелыми руками, как в детстве, забытым жестом, свои громадные недетские колени, опустить на них голову и ждать, пока придет мама, которой нет.

Хорошо сидеть и чувствовать, помнить свое расцветшее мужское тело и сдерживать силу, готовую рвануть тебя с места и погубить.

 

____________

 

Ого, он это может, а я не могу.

О, у него есть эта мечта, а у меня нет.

О, у него есть этот ….. , а у меня нет.

О, ему шестнадцать, а мне за сорок…

О, он живет и будет ещё жить долго, а меня уже нет.

О, он плоть и воля, дух и сладость тела, а я только воспоминание.

Люди, почаще вспоминайте меня…

 

 

____________

 

ФЕДОР ИОНИН

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                              60-70гг

 

Дело это детское, и вот он так и оставался ребенком, опускал руки по швам и стоял сладко и спокойно в ожидании новой команды. Взрослые стоят или навытяжку, или просто отстаивают своё время и ничего не ждут, а дети ждут и при этом не подчиняются, а просто им интересно. Что для взрослых служба, для них – игра, так почему же не выполнить лучше взрослых правил игры, если интересно.

 

____________

 

Смысл жизни не в преодолении животности во имя духа. В человеке и животность духовна, тело мудрее сознания, дух объясняет себе лишь часть того, что говорит тело.

Не земля, а тело — …. .

Есть в нем то, что ощущает и сознает, есть то, что лишь ощущает, а есть и то, что не ощущает и не сознает, есть в теле и то, что уже не тело.

Слушать плоть всей душой. Пусть на все вопросы духа отвечает тело, пусть оно учит душу. Но тело нельзя понимать как тело. Оно и есть наша мудрая, нежная, обнявшая мир душа…

 

____________

 

Хожу и привыкаю к смерти. Учусь быть этим камнем, этим ландышем  в темно-зеленой тени, учусь быть колесом , сосной, щекой  другого человека, учусь быть женщиной или ….  метелкой  болотной, что, как капля крови, горит в траве.

Вот чудо! Мне все легко удается… Нетрудно забыть себя.

 

____________

 

30 школа                       Начало 60-х гг      Литературный вечер

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                            Стихотворение  1960г   (из цикла «ПРОМЕТЕЙ»)

 

Мне люди о себе сказали много,

И я теперь их понимаю сам.

Мне захотелось каждого потрогать,

Погладить каждого по волосам.

            И вот я к людям подступаю,

Но не могу погладить   никого.

Ведь у людей сегодня много дела

И дела поважнее моего.

          И сразу хорошо мне отчего-то

Я говорю себе: «Таким живи!

Люби людей любовью идиота  (  вар: Дон-Кихота)

И не выпрашивай у них любви!»

 

____________

 

Тело человеческое красиво по самой сути своей — в нем всегда есть необходимое и есть что-то про запас, на всякий случай, на все случаи жизни. И когда-то, где-то, если живешь полной жизнью, всё в теле служит свою службу.

Значит красота – это не избыток, не лишнее, а полнота жизни и сил, собранных для жизни.

____________

 

Самое, конечно, характерное в нем это не красота, а слитая с нею мягкая покорность и умелое усердие. И всё лишь потому что он добровольно согласился делать, что скажут.

Округлые выпуклые мускулы, шары плеч и бицепсов – всё это про запас, можно затем ласково охватить свою коленку руками, можно покричать под музыку.

«Человек на всё согласен и тело у него такое, как глаза, спокойное, благородное и верное и оттого, только оттого красивое.

 

 

____________

ДТЮ          «Поколение»               2000-е гг

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА

 

Да, любовь,.. но не к духу и сознанию других людей, а и к телу также.

Весь мир это «ты» и не потому, что всё сущее проникает некий дух, весь мир это ты, потому что любое тело это твое тело, и не только теплое и нежное тело человека, а и оленя, собаки; ствол дерева, лепесток цветка – это тоже твоё тело.

Железо, сталь, ядерный взрыв – это тоже твоя душа и тело.

Холодная вода, солнце, невесомость – это твоя душа и тело…

Переход между твоим и другим я, слияние твоего тела с телом мира возможно.

Оно легче, нежели чувствовать отдельно.

В этом смысле красота и любовь красоты – это узнавание в мире и в каждой вещи самого себя.

И это же – любовь, счастье. Пора бы это понять и запомнить.

 

____________

 

Как я тоскую и проклинаю себя за то, что бросил рисовать! Тогда я, может быть, избавился бы от мысли. Я просто рисовал бы руку, нос, губы, глаза и это значило бы, что я начинаю сначала, что я лишь на подступах к мысли… Мне не нужно её завершать…

Я не хотел бы творить музыку, не хочу иногда писать стихи или прозу… Я хочу рисовать, лепить из глины, ваять  их из мрамора, отливать из бронзы…

Я хочу начинать с самого начала, сказать себе, что всё продуманное о мире и жизни – ошибка, очень обрадоваться этому и, оглянувшись вокруг, собрав свежие силы, с ощущением сладкой взволнованной юности в себе – начать всё сначала.

 

____________

 

Пора бы понять: что-то умирает, а что-то живет вечно. Пора бы смириться с тем, что меня не будет, а жизнь без меня расцветет с ещё большей волей к добру и любви, что это буду тоже я, но другой.

Все почему-то говорят о душе и о плоти. Но ведь такого разделения нет. Если материя движется, значит в ней живет возможность сознания. Мы видим, что, умирая, человек становится материей, в этом смысле частью целого. Значит, и его сознание возвращается в жизнь материи с её потенцией духовности, а потом из неё, как из сладкого и темного сна без снов, встает какое-то «я», иное, чем мое, но подобное моему. Все сознания подобны, потому что все рождены из одного предсознания.

Ну а если так, то и каждый человек по сравнению с другими, по плоти и по духу, одно и то же и – и отдельный, особый.

Это говорит не только разум, но и сознание, способное чувствовать свое «я», и, одновременно растворяет его в других «я».

Это говорит не только разум, но и плоть. Которая ощущает чужое тело чужим и отталкивающим, и, одновременно, своим, родным, теплым и нежным.

Вот теперь, кажется, вечный вопрос разрешен до конца!

 

 

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                         60-70гг

 

Сейчас на таллинских улицах настоящее возрождение: малолетние мальчики – длинноволосые, аккуратно подстриженные ангелы, юноши длинные с кудрями до плеч в брюках в обтяжку, в студенческих шапочках, в высоких калошах с золотым узором, ещё немного и в красных плащах.

Прежде возрождение сжигало себя для иных времен. Молодой румянец, красота и сила – всё это цвело тогда, может быть, лишь затем, чтобы научить людей жить

А теперь? Торжествует бес. Люди сжигают жизнь, ни о ком не заботясь, они знают сами (им никто не сказал), что полвека будут только они.

 

____________

 

 

Говорят, мужчина – это сама жизнь, а женщина – начало и конец… Говорят, она сопрягает два полюса, между которыми цветет жизнь. Женщина – мать, начало, женщина – любовь, первое ощущение вершины, дальше которой нет ничего, кроме нового начала…

Вот почему я старался как можно дольше не любить… Напрасно, я всё время любил и каждое мгновение понимал, что меня кто-то радостно заменяет   в мире и шепчет мне: «Ну вот, слава богу, можешь умереть, если хочешь».

 

 

____________

 

 

Если вглядеться в самую глубину бытия, легко соединить все противоположности в одно целое: восторжествует добро – или восторжествует зло, победит жизнь или смерть, какая разница?!..  Какая разница, есть бытие или нет?

Значит, нельзя так смотреть! Человек  бытия ведь тождественен всей глубине жизни!..

Значит, от смысла жизни нужно вернуться к самой жизни.

 

 

____________

 

 

ИНДИЯ  ГЬЯНГ-САРОВАР         ВСЕМИРНЫЙ ДУХОВНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ   »БРАХМА-КУМАРИС»      20006г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                       60-70 гг

 

Путь от плоти к духу ведет к смерти. Значит, должен быть и другой путь от духа к плоти. Человек идет по обоим путям одновременно, вот почему он некоторое время живет… Вот почему сам себя не понимает. Вот откуда – ограниченность познания, тоска, боль и радость. Надо уметь не устать идти сразу двумя путями. Сможешь никогда не устать – будешь бессмертен.

 

____________

 

Пятнадцать лет назад сидел где-то перед одним из домов XV века с черепичной крышей, дышал сладковато-угольным дымом и пытался  зарифмовать что-то, чтобы в конце строчки было «древний ….». Мне представлялся этот «древний …..» неуловимым, умным и добрым волшебником-воином, он парит в воздухе между шпилями и крышами и, как бы, видит все, чтобы сразу с неба подбить тебя, если замыслишь злое. Добрый дух среди сказочных шпилей и черепичных крыш. В стихотворном мире это было так и зарифмовывалось и легко было подумать, что это и без стихов так.

 

____________

 

Люди защитного цвета, не зеленого. Они цветы земли, цветы песни, цветы вечерней дороги. Вот в призрачной тени два голубых цвета ползут по дороге и смотрят на меня. Всматриваюсь и вижу: это загорелый ребятенок. Его совсем не отличить от дороги: белое, коричнево-румяное в его теле – всё  такого же цвета, как песчаная, глинистая дорога.

Несколько мальчишек сидят у забора. Их тел не отличить от серой белесой земли.

Что это значит?идет осень, и даже листва и трава, не только дорога станут такого цвета. И если бы люди не скрывали своё тело одеждами, их никто бы не смог различить на фоне осенней земли.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ  Г.ИОНИНА                                                 60-70гг

 

Есть мальчики, слабенькие и тоненькие, как деревца, у них и лица простые, славные, худенькие, а глаза смотрят в тебя добро и свято.

Такие мальчики, всё так же глядя святыми глазами, могут заслонить собою атлета и принять на себя удар. Они падают мертвыми, сложив голову, как ветка дерева: послужили другим людям, и теперь уже ничего не страшно…

 

____________

 

 

Я очень любил в детстве одежду, но не ту, какую мы носим и которая так скучно получается в бронзе и мраморе: пиджаки, брюки, платья без складок…

Я любил складки, живые, а не сделанные, я рассердился, узнав, что греки зашивали в одежду мешочки с песком… Нет, я любил плащи, просторные рубашки, платья до земли, швейные  складки, ткани, обтягивающие тело вплотную…

 

____________

 

 

Но ведь просто: познавать значит быть частью, способной к познанию целого, вот откуда тело человека и мысль, и отсюда их величие и обреченность…

А если тело не отделять от мира, тогда и мысль потеряет границы и легко, минуя познание, отождествится со всем бытием…

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Телеграмма скульптора Александра   Николаевича Черницкого — автора скульптурного портрета Шостаковича Д.Д. в БЗ Филармонии     СПБ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                        60-70гг

 

Мускульная сила создана не только для труда – это ясно: труд тяготеет к тому, чтобы быть человеческим, легким. Мускульная сила создана для нечеловеческих трудов, чтобы её можно было вполне потратить…

Ну, а если она расцвела под нежной кожей и так и не потрачена?.. Ну что делать? Растрачивать зря?

А может быть такая сила и есть молодость, случайно пролившаяся за черту отмеренного срока?

 

____________

 

Вот я печалился, что вырубили сухой давний, счастливо переживший войну сосновый бор, что оставили на окраине три-четыре ели, за которыми прежде краснела и лиловела черная сосновая чаща, и вот теперь елки стоят на светлом просторе вырубки, где изредка, среди растерзанных кустов, торчит, накренившись, мохнатая сосна и несколько ненужных человеку молодых елок..

Светло и страшно и хочется проклясть человека…

Теперь пора жертвовать собой во имя леса, пора и вам, люди, умирать за каждую ель и сосну.

 

____________

Вдруг нет-нет, да и вспоминается все, чем жил хоть минуту в детстве, благо так хорошо помню детство, так упоительно помню.

Захочется петь, захочется подбирать рифмы, вдруг так  непременно потребуется рисовать, что вот всё бросил бы, ходил бы по улицам, рисовал призрачные черепичные крыши, шпили, гербы, раскрашенные рельефы, и всё это чуть-чуть карандашом, а под ними на розовых аккуратных камнях панелей и мостовых, длинная фигура, куртка до пят и плавную танцевальную напевность движений и спокойный  другой мир.

 

____________

 

 

ЛЮБИМЫЕ «СЕВЕРЯНЕ»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

КОЛЛЕГИ    ПИСАТЕЛИ                                            АЛЕКСЕЙ ФИЛИМОНОВ

О книге Г.Ионина «Вторая ипостась»

 

Библейский миф – свершается здесь, сейчас, на наших глазах, становясь Новейшим Заветом, — такова, быть может, в двух словах суть этой необычайно смелой, удивительной книги, да и только ли книги? Сама Чаша Бытия и Небытия словно накренилась в небе над нами…

Писать о книге Германа Ионина, куда входят и составляют неразрывное целое драматическая поэма и повести-воспоминания разных лет, трудно и сложно. Недавняя утрата автором сына, с которым отец и поныне ведет напряженнейший диалог, пережитое в детстве и отрочестве в тяжелые годы вместе с родителями – отцом художником, матерью, несущей горькую неприкаянность – вот образная, зримая канва книги, сквозь которую приотворяется другой мир, через преодоление страдания, забвения и смерти. 

Может ли быть счастливым страдание? Может ли оно очищать душу – автора и читателя? Русская и мировая литература даст ответ на этот вопрос – не в догматических формулах …

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                       60-70 гг

 

Люблю, когда взрослые ребята бегают, возятся и хохочут, как дети… Кажется, что лучше этого ничего не бывает.

Голоса, уже мужские, громкие, откровенно и безобразно рявкают, срываются, взвизгивают, словно каждый хочет голосом и тем, как он резонирует в груди и во всем теле, нарисовать себя, каждый мускул и косточку…

Добрые сильные ребята весело рычат, осторожно швыряют друг друга на землю, катаются в желтых осенних листьях…

 

____________

 

Почему не понимают? Не потому что произвол и не потому, что интерес, и не потому, что черт и бог, и не потому что общий ствол, на котором мы ветки и иголочки и друг с другом не складываемся…

Здесь причиной особая сила, коренящаяся в человеческом мясе, обросшем шерстью, в человеческом сердце, в человеческом разуме – во всем человеке.

Путь от плоти к духу ведет к смерти. Значит, должен быть и другой путь от духа к плоти. Человек идет по обоим путям одновременно, вот почему он некоторое время живет… Вот почему сам себя не понимает. Вот откуда – ограниченность познания, тоска, боль и радость. Надо уметь не устать идти сразу двумя путями. Сможешь никогда не устать – будешь бессмертен.

 

____________

 

Смерть всегда заставляет думать о других хотя бы потому, что они остаются жить. Значит, не нужно, чтобы машина писала на коже какие-то истины и просветила  бы ими: смерть всю нашу жизнь пишет не только на коже, на всем человеке, что, кроме тебя, есть люди и что за них нужно умереть. Природа каждому назначает умирать за других, хотим мы этого или не хотим.

Пограничная ситуация экзистенциализма ничтожна и жалка рядом с таинством смерти.

 

____________

 

 

КОЛЛЕГИ                ПИСАТЕЛИ                                            АЛЕКСЕЙ ФИЛИМОНОВ

 

Книга сложна для сегодняшнего восприятия, мятущегося между остатками вульгарно-материалистической доктрины и неофитской полупровославной метафизикой. («Обожествили … не воскрешение Христа, а крест»). Автор активно и бесстрашно проповедует философию Небытия – пустоты, немоты, молчания, предшествующих Воскресению и новому гласу откровения. Здесь же, в земной жизни, на зыбкой грани сновидения есть возможность «Побыть Небытием и Богом», словно заново ощущая державинское: «Я царь – я раб – я червь – я Бог!», воплощаясь в образы и подобия. В этой «высокой болезни» залог будущих перерождений, к жизни новой и первозданной.

И Сын, ушедший тропой «для ангелов, пророков и светил» (Н.Гумилев), стоит на пороге нашего бытия в новой ипостаси, уже узнаваемый нами, но еще не узнанный, как Христос, внезапно представший в городке Еммаус на третий день после успения ученикам своим, но не будучи явлен их земному зрению, еще не готовому для встречи с богом.  

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г. ИОНИНА                                                               60-70гг

Возиться с людьми…  Почему именно возиться? Созерцать их, по-старчески, по-отечески завидовать им, их корявой стройности, грубоватой, цветущей молодости или всё-таки возиться, драться с ними  тратить их и себя? Что мне ближе? И то и другое…

Кажется, я не ошибаюсь, во мне эти два чувства спорят и всё-таки живут вместе, как счастливое чувство к старшему сыну и к младшему.

____________

 

Класс, который я меньше всего любил, который прямо распадался у меня на глазах, вдруг сейчас спустя всего лишь год, по одному человеку собирается вокруг меня. Трое пишут стихи, один проповедует Моцарта …

Где же остальные… Теперь я хочу, чтобы все они собрались и заговорили друг с другом на языке поэзии, проповеди, святой откровенности, возможной только между людьми, подобными Сократу.

Вот это была бы моя школа…

 

____________

 

 

Я могу жить изо всей  силы, как живут в будущем: во мне, как и в каждом, есть человек будущего и при желании он легко может победить.

Но стоит дать ему волю, и всё у меня с людьми сразу станет плохо, хотя им совсем нетрудно было бы понять меня. Но чем больше я обвиняю себя (по счету будущего), тем больше всем кажется, что я обвиняю их, и мне плохо с ними, холодно, больно… И в такие минуты легко покончить с собой.

Нужно сдержать в себе человека будущего, хоть немножко, и сразу всё в порядке:  и тепло, и душевно,  и люди прекрасны и не хочется умирать…

 

____________

 

 

КОЛЛЕГИ                    ПИСАТЕЛИ                                                  АЛЕКСЕЙ ФИЛИМОНОВ

 

Книга Г.Ионина создана прозрачными и лаконичными средствами, в сдержанной чистоте, с любовью к игре отсветов и теней. И в этом подлинно радостном восприятии мира автором – ребенка, взрослого, а вместе с тем одновременно его родителей, персонажей, наконец, сына – то духовное единство сущего, которое невозможно придумать. Потому что за его словом – «Дух всюду сущий и единый, Кого мы называем Бог». Икона богоматери, нарисованная Отцом, как и пейзажи на обложке книги, вовлекают в нечаемые пространства «ослепительной пустоты» и вечного света.

Сдержанное, почти неброское символическое письмо Г.Ионина, насыщенное литературными аллюзиями, во многом сродни библейским притчам – не назидательностью, но открытостью многогранного образного мира.

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                          60-70 гг

 

Слова, кружившиеся в хороводе и скованные обрядом, выпустить на свободу, пусть сами найдут свой лад.

Понимаю, почему поэты редко переступают этот порог. Ритмы и рифма – молодость, подчиненная законам любви и цветения. Это – первая природа… А вот мужество – вторая природа, она должна быть ещё прекрасней…

Но ведь я давно расстался со своей молодостью… Или я ошибался?..

Откуда эта боль?

Неужели я не смогу переступить заветный порог?

____________

 

Как хотелось заснуть коричневой теплой ночью у подножья Тянь-Шаня, прямо где-нибудь в сене, а то и просто на теплой земле… Манила земля. Сухая, нагретая солнцем, она шелестела травами и была совсем не похожа на холодную вершину, где все время собираются облака и моросит дождь…

Там синее и белое, поглощенное черным, а здесь коричневое всю ночь проступает сквозь тьму.

____________

 

Играют мальчики разного роста. Один толстый, носит свой складчатый живот ловко и весело. Лицо доброе, и конечно все его любят. Другой длинный, стройный даже слишком, рот всегда полуоткрыт воронкой. А третий совсем маленький, еще не видно, что за человек будет, только торчат черные прямые прядки на затылке. Это братишка длинного.

Он счастлив, что у него такой брат. И вдруг я вспомнил, что мечтал жить среди своих кровных братьев, чтобы двое были совсем взрослыми, сильными. А два других – меньше меня.

 

____________

 

30 школа       60-е годы

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                                 60-70гг

 

Ты можешь поступить так, можешь иначе, можешь погибнуть, можешь спастись, каждое событие может быть, может не быть, — смысл жизни, содержание правды не изменится. И правда неизменна, и тебе дано жить свободно.

Если вглядеться в самую глубину бытия, легко соединить все противоположности в одно целое: восторжествует добро – или восторжествует зло, победит жизнь или смерть, какая разница?!..  Какая разница, есть бытие или нет?

Значит, нельзя так смотреть! Человек  бытия ведь тождественен всей глубине жизни!..

Значит, от смысла жизни нужно вернуться к самой жизни.

 

____________

 

Вот как раз такая минута, когда хочется мелодии, рифм, куплетов, танца – вообще молодости… Кажется, только она, свободно и весело ставя перед собой преграды, чтобы все их победить, только она и живет на свете…

Сейчас я думаю, что жизнь это не схватка с необходимостью, а только с самим собою. Когда весь мир буду «я», захочу ли разделить себя на враждебные силы и тем самым создать бесконечную жизнь?

 

____________

 

Ну хорошо, ну а если и в самом деле вся мудрость в покорности закону природы… Согласись превратиться в землю после смерти, это так естественно, даже если не согласишься, всё равно будешь землей…

Отказ от себя в смерти это погружение во мрак, из которого потом опять что-то должно выйти на свет божий, это погружение в возможность явления кого-то не тебя, а может быть и тебя…

Погибнет земля, и эта возможность станет виной…

Ну и что же? Я готов об этом думать спокойно. Ну не буду я видеть, слышать, постигать мир… Ну и пусть не будет меня и подобных мне…

Это всё-таки что-то иное, чем смерть…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                                     60-70гг

 

Почему поэты кончали с собой…

Так легко умереть, если много любил и сказал всё…

А люди решили, что это не нужно.

Я знаю, что сделал что-то, лишь когда хочу умереть от радости, что всё пережито и сделано, и от горькой невыносимой боли за тех, кому это не нужно…

 

____________

 

Если все радости слить в одну – получится спокойная мысль о бессмертии.

И вот я давно уже вспоминаю все минуты счастья, чтобы как-нибудь вспомнить их все сразу, в одну минуту все их пережить и тем открыть великую мысль.

Да вот не вспоминается многое… А тут ещё новая беда: одно вспомнил, другое забыл… Видно, так и не узнать мне секрет бессмертья. Понапрасну умру, а мог бы и себя, и других людей спасти навсегда…

_

___________

 

Русская широкая натура… Это преждевременная эпическая жизнь по законам свободы. Эпическая, потому что не для себя, а так, как живет весь народ… Внешней свободы нет, а моральная, волевая, духовная – вот она – широкая натура, и таков весь народ…

Вот почему широкая натура не очень стремилась и стремится в будущее, к цивилизации, порядку и комфорту. Свободная духовно, даже в горькой участи, даже страдая и прожигая себя, уже предчувствует, что в будущем подавят свободу…

Как хорошо, что народ наш всегда понимал, что такое свобода, и не мог удержать себя от «греха» никаким христианством.

 

____________

 

 

Со студентами постдипломного образования       2015г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                              60-70гг

 

Деревья, деревья. Ветки, голые ветки, серые, голые… Ветки всё тоньше и тоньше. А внизу черные голые стволы… Голые и чёрные…

Зачем так хмуро смотрят вниз синие тучи… Что-то сгущается над голыми деревьями и ветвями.

А внизу окруженный деревьями огромный каток. И катаются мальчишки, девчонки, дяди и тёти… И горят их лица, и снова и снова расчерчивают каток белыми завитками и ледяной пылью.

Коньки, коньки, и много, много мальчишек, девчат, нежных огненных человеческих лиц.

 

____________

 

 

Я всегда любил Средневековье, потому что оно было совсем как моё детство: мне 8 лет на пороге неведомых громадных событий, …. страхи, аскетизм, как в 1945 году, и радость…

Так хотелось сорваться  куда-нибудь в пустыню, в пещеру, читать и писать и думать, думать.

Я даже осенью перед тем как пойти в третий класс сделал себе пещеру под письменным деревянным столом с резными стариками, окружил её стульями, приставил круглую красную табуретку и открыл под нею дверцу стола – это был вход в мою пещеру. Под столом горела лампа и поблескивали кожаные переплеты старых книг.

Бывает естественный аскетизм, рушится эпоха, готовится новая, и так легко и радостно на время отречься от мира, т.е. навсегда отречься от старого мира.

 

 

____________

 

Зачем тоска по невозвратному?  Это призрак! Тоска не разрешится ничем, кроме песни. Она только для песни.

А мы придумываем трагедии, хороним себя, когда нужно только одно – творить.

 

____________

УЧЕНИКИ                                      2016г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

УЧЕНИКИ                                                        ИРИНА КОМИССАРОВА (ПОЛУЭКТОВА)

 

Всех нас можно поздравить с появлением «Апокалипсиса», с тем, что мы сможем читать и перечитывать эту книгу. Автору же – низкий поклон за смелость, за правду, прекраснее которой для автора, кажется, ничего нет. 

 Торжество и творчество любви, обоженная реальность отношений – вот общий итог рассказов и повестей с их доверительной интонацией повествований от певого лица.  И здесь по-особому звучат высокие, светлые ноты, несмотря на трагизм фактов.

 Неординарное в прозе и стихах Г.Н. Ионина не является чем-то искусственным,  а выводит повествование о внутренней жизни главных героев на новый уровень постижения жизни, тонкого психологизма, и если считать что-то необычное метафорой, то метафорой провидческой.

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                  60-70 гг

 

 

Хорошо Горацию, мастеру, поставившему искусство выше природы. Почему-то вокруг не вижу ни одного Горация, напротив искусство само по себе отвергнуто.  Не потому ли, что до сих пор в двадцатом веке тянется эпоха древнего хаоса, не потому ли, что это эпоха титанов, а не олимпийцев?

Где же титаны? Они должны быть, нужно получше поискать.

 

____________

 

Нет, все-таки это место вырубали: и вырубали именно березы; толстые остатки их стволов до сих пор лежат среди полукруглой поляны.

Но вокруг, за низкими деревьями – могучий, еще нестарый, но совсем не тронутый лес. И я вспомнил… Да, да, конечно… Радость скудеет, если смотреть только глазами людей, человечества. Если мир для нас, то в нем все плохо, и плохи мы, обреченные смерти. Но если мы для бессмертной Матери-Материи, тогда все хорошо, даже сама наша смерть и даже смерть всех людей может увенчаться одой к радости.

Мы не может отречься от человеческого взгляда, но если нам дорога радость, мы не сможем не взглянуть на себя большими глазами богини Матери или богинь Матерей…

 

 

____________

Ограничения, необходимые для свободы.
Как говорил Руссо, хороший воспитатель не даст ребенку в руки нож. Что же, народ до сих пор ребенок? Корчак говорил, что дети имеют право на смерть.

Для многих один выход из тупика: не желать правды, а принять участие в споре внутри нее, взяв сторону личности, народа или государства.

А если принять всю правду, чтобы бороться внутри себя?

Чем старше дети, тем меньше ограничений, но они уже в детстве успели забыть свободу. Благо тому, кто выстоял!

Дети отстаивают свой путь, воспитатель из любви к ним остерегает их от гибели и налагает запреты.  И пусть воспитатель и дети борются в себе и на равных причащаются всей правде.

 

____________

 

УЧЕНИКИ                                                                  ИРИНА КОМИССАРОВА (ПОЛУЭКТОВА)

 

Замысел автора «Апокалипсиса» и его исполнение напомнили лучшую прозу ХХ в., после которой люди, кажется, стали по-другому чувствовать и понимать себя – к примеру, прозу Борхеса или Гомбровича, хотя всё в книге Германа Николаевича, как говорят, до боли свое, родное, и вместе с тем это «высокая правда» человеческого сердца, человеческой души, вечный, взыскующий разговор человека с собой.

Таким образом, название книге дано не только смело, но и уместно, если помнить, что Апокалипсис Иоанна … – не только космическое объяснение мира, но пророчество о времени битвы добра со злом. Человек должен выдержать духовную брань, сохранить себя в этой борьбе, и свидетельство словом означает здесь свидетельство жизнью и свидетельство кровью. 

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                      60-70 гг

 

Так мне хорошо бывает, если удается увидеть вдали зубчатый, темно-синий ровный бор.

Такого бора на самом деле нет, просто ели разной высоты слились вдали в одну ровную зубчатую стену.

Идешь в этом призрачном своем лесу и всматриваешься: зубчатая стена все стоит вдали и отодвигается с каждым твоим шагом… Идешь и думаешь, как ребенок: когда же начнется твой настоящий бор?

А потом обернешься – и выхода из призрачного царства нет: куда ни взглянешь- везде зубчатая стена.  Значит, она не призрак – пройдешь через нее, но не разрушишь.

Куда же мне идти: вперед или назад, вправо или влево, туда, где был, или туда, где не был?..

 

____________

 

Не хочу быть кротким…  А так люблю говорить о кротких, так понимаю их.  Кротость – это мудрость, это когда весь мир обнят душой – все это было, есть и будет. Ожесточение – другой полюс жизни, это великая битва за небывалую правду.

Не хочу быть кротким…  Я кроток давно. Напрасно я сдвигаю брови, … . Мне не скрыть от себя: я обнял душою всю жизнь.

 

____________

 

Инобытие песни, инобытие мысли, где ты, мое счастье, мое свершение.

Все, что есть, — инобытие чего-то, бывшего недавно…

Я хочу, так жадно хочу, чтобы слово было песней, чтобы песней стала мысль, но я не хочу ни песни, ни мысли…

Где же ты, вся правда, все творчество и вся свобода?!..

 

____________

 

 

УЧЕНИКИ                                                                    ИРИНА КОМИССАРОВА (ПОЛУЭКТОВА)

 

Для меня центральным произведением Германа Николаевича Ионина, нашего учителя-словесника в 30-й школе и руководителя ЛИТО там же в  далекие 60-е годы прошлого века, стала его книга «Апокалипсис». Сколь много ею подарено! А тогда, давно? –  и души, и знаний.  Мысленный диалог  с Германом Николаевичем – нашим Учителем, никогда не закончится,..

 Начав читать, я не могла оторваться, хотя в книге нет острого сюжета, и написана она отнюдь не «красиво»… Захватывали удивительная искренность и, не побоюсь этого слова, мощь полифонического замысла, когда один голос вторит другому, из них выпрастывает крылья третий и т.д., как в фуге. При таком прочтении поражали и умение очертить облик человека без его «портрета», и пейзажные зарисовки – своей пронзительностью и красотой…

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                        60-70 гг

 

Все пройдет, все может быть…  В жизни не то, что в моем стихотворении, все еще будет, все выльется в мелодию, которую без моей воли, несмотря на тупики нашего века, несмотря на все, что есть сейчас, творит жизнь

 

____________

 

Я когда-то учился рисовать в СХШ и вдруг теперь именно эту школу пошел инспектировать. Раньше она помещалась в Академии художеств, в огромных коридорах, узких и высоких, с цветочными белыми чашечками сводов.

Теперь школа в отдельном здании. Гипсовые статуи, бюсты, репродукции, выставки – и по широким коридорам с ровным светом разгуливают талантливые ребята, привыкшие ощупывать глазами все, что можно нарисовать и вылепить. Что ни говори, школа художников – храм тела, и я понимаю только сейчас, почему я ушел из нее прежде. Я ушел от тела к слову, и теперь слово томится по телу. Хочется рисовать впервые, как никогда не хотелось, забыть все, что продумал, просто рисовать, жить линиями и цветом и самого себя превратить в форму и цвет, в линию и поверхность. Вот настоящее искусство – стремиться к мысли, обладая плотью. А я стремлюсь к мысли, к плоти, не обладая ничем? Ну что ж, таков крест – из ничего творить все.

 

____________

 

УЧЕНИКИ                                                                  ИРИНА КОМИССАРОВА (ПОЛУЭКТОВА)

 

Прежде всего следует обратить внимание на понятие «ипотасности», основополагающее в художественной системе автора, – «единство сознаний, взаимопереходности всего сущего, природного и человеческого», «способности вобрать в себя, продолжить собою предков, принять близких и ближних и передать опыт потомкам».  И Апокалипсис у Г. Н. Ионина не всегда конец бытия, он и откровение, а значит, и Страшный Суд… и трактуется в разных произведениях в разном смысле. Напряженность и вместе с тем пронзительная красота того, с чем мы соприкасаемся, читая его произведения, дает читателю уникальный опыт переживания. Вместе с рассказчиком читатель оказывается  «как бы в другом измерении: видит, слышит, обоняет то, что окружающим обычно не дано…

 

____________

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                              60-70 гг

 

 

Вариант нашей истории –

Худший случай.

Всё могло быть не так.

Боги кричат дикими голосами

Им бы только подраться.

А могли бы они философствовать

И слагать высокие гимны друг другу.

Нехорошо получилось.

Но есть божество,

Великая Вариативность.

Самая весёлая в мире богиня.

Только ей нужна бесконечность,

Чтобы всё исправлять и начинать сначала.

Как бы её постичь нам,

Смертным богам.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

Отчего у меня такое воспоминание о довоенном мире. До сих пор кажется, что тогда было лучше. Я все ждал, что все мы восстановим то, что прервала война. Я вырос, а мы так и не восстановили.

Я сначала думал, что просто до войны было много булки, не было развалин, в городе жило больше людей, и жили богаче.

Потом смотрю: развалины исчезли, город вдвое увеличился, потому что надо  жить, живут просто богато и сытно, как в Глупове при Беневоленском , а того, что до войны, так и не восстановили.

Что же это было? Коричневые теплые тени сухих лесов, скромные праздничные платья и платки, добротность и простота, и предчувствие победы.

 

____________

Не слезая с велосипеда, опираясь одной ногой на мостовую, грязный и потный парнишка в красной футболке ждёт, пока автоколонна машин ГАИ – «охрана леса», пересечет улицу на перекрестке.

Он ждёт, как будто боясь потерять дорогу, смотрит вперед, смотрит, тяжело дыша и опираясь о мостовую тоненькой белобрысой ногой кирпичного цвета.

 

____________

До войны здесь, в академическом саду, перед  академией, в большой необыденной толпе я видел, как подымая ноту почти до неба, лесопилка разваливает пополам толстые поленья дров и тут же их швыряет в огромную кучу распиленных дров.

Тогда лесопилка была внове и трубила на весь город, и убеждала, что война будет, и все верили, что  война будет и слушали, как, дребезжа, круглая блестящая пила врезается в полено и скоро из дребезжания прорезываются звенящие ноты, становясь все выше и тоньше, пока не доходят до визга, и вдруг он обрывается:         полена распадаются , и пила была свободна для новой речи.

 

____________

 

УЧЕНИКИ_                       1973 г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

________________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                       60-70 гг

 

Мною дышат, как воздухом, не замечая моих лет, дистанции между мной и собой, привыкают как к воздуху, вдыхают ненадолго и тоже ненадолго выдыхают…

Много это или мало? — быть воздухом для благодарных и неблагодарных людей?

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

Плоть совершенно огненная, такая, как только могли ее видеть художники Возрождения… Они ведь и не думали отвергать религиозные святыни, да плоть грешна, но прекрасна и таинственна, отчего ж не испытывать её обаяние? Истинный христианин любит все: и этот огонь, пылающий  за другой  нашей кожей, и силу, развитую и умирающую. За всю свою греховность мы расплачиваемся смертью, значит бог повелел бессмертной душе любить мгновения расцвета плоти.

Возрождение – истинное широкое христианство.

Теперь плоть любят иначе…

 

____________

Вечером купаться боязно, как будто лицом к лицу увидишь забытого всеми давным-давно бога этого озера, и встретишь его в тёмной тёплой воде, если, нырнув, у самого дна откроешь глаза.

Сверху люди идут и идут купаться, говорят вполголоса. Но уже песни и шум поглощены тишиной, чуть слышным пением земли и черной воды, коричневой и зеленой, если смотреть со дна.

____________

 

КОЛЛЕГИ          ПИСАТЕЛИ                                          ВЯЧЕСЛАВ ОВСЯННИКОВ

 

Я скажу об одной из повестей  в книге «Притчи». Повесть называется «Исповедь»… Ее название можно отнести ко всему написанному Германом Николаевичем, к сущности его, как писателя  и как человека. Скажу о главном. Что сразу испытываешь, как только начинаешь читать эту повесть? И эту, и другие, и повести, и стихи…   Испытываешь встречу с настоящей, горячей, страстной, живой душой. Эта живая человеческая душа мучается и страдает. Мучается памятью,  неотпущенной виной, угрызениями совести, невозвратимыми утратами. Страдающая, взволнованная, тревожная, человеческая душа. Она бессонна, нет ей покоя, нет спасения от мучительных мыслей. И тогда единственное спасение – исповедь…

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                         60-70 гг

 

Он романтик природы, но объективный романтик.

Он пишет воздух и землю не такими, как хотел бы их видеть, и не такими, каковы они в действительном мире.

Голубой простор слепит желаемой самим небом густой синевой.

Вечерний песок лиловеет так ярко, как хотелось бы стать лиловым ему, вечернему песку…

 

____________

Красный закат за черными елками. Елки громадные, древние, закат на зеленоватом небе, оранжево-золотые по краям облака, чем дальше от земли к солнцу, тем ярче золото их краёв, а самые мелкие и далёкие узором краёв горят, как солнце.

Мильтон увидел такой закат и построил из него всё громадное небо своей поэмы.

 

____________

 

Бродить, думать, искать, повторять без конца слова, которых не хватает в мире.

Всё превратить в слова и еще сказать о том, чего нет… Какое это счастье!

Фауст признался: «Так высоко я слова не ценю»… Он прав, но для меня выше всего слово, хоть не им началось, не им и кончится бытие.

 

____________

 

КОЛЛЕГИ             ПИСАТЕЛИ                                 ВЯЧЕСЛАВ ОВСЯННИКОВ

 

 Для писателя такая исповедь – его книги. Исповедь перед другой человеческой душой, перед читателем. Для такой книги-исповеди писателю требуется большая смелость. Эта смелость в книгах Германа Николаевича и есть в полной мере. Смелость, страстность, открытость, без малейшей утайки, маскировки. Быть постоянно в состоянии исповеди, в состоянии душевной обнаженности, в каждой своей книге, не снижая накала такой бескомпромиссной открытости – для этого нужен героизм. Это не что иное,  как писательский и вообще человеческий подвиг.

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                      60-70

Поэзия, как и весь человек, не сгущенье тайн, а их разрешенье. Что ж, она перестает быть поэзией?  Сейчас не любят мысли, и потому поглощают (?)      стихи. А между тем поэзия – это мысль, и не образная, а ясная, как можно более ясная, необъятная мысль о жизни… Не может быть совершенно абстрактных слов, кроме глупых. Все слито с душой, личностью, временем. Нужно стремиться к ясности, не боясь разрушить образность, ее все равно не разрушишь…

 

____________

 

Хочу быть скульптором, художником, композитором. Довольно думать.  Пусть думает плоть, глина, краска, линия, звук…

Ну хорошо…  Вот я скульптор, художник, композитор. Я знаю, что никто не внемлет всей правде о том, что содержит эта линия, этот кусок глины, превращенный в человека…

Все равно я несчастен в тоске по мысли, стремящейся к плоти, звуку, линии… Эта влюбленная мысль одна только и может назваться любовью к людям.

Любовь – страстное стремление к тому, от чего отъединен. По-настоящему любит мужчина, отделенный от женственности и материнства…

 

____________

 

Первый раз я слышу стихи Гейне «Гонец, скачи…», потом «Лесного царя» Шуберта и дрожу, заболевая от мысли, что люди читают и поют эти волшебные и страшные песни так равнодушно, что все видят мой болезненный озноб и блестящие от тоски глаза и жалеют меня, и только. Почему они не боятся, как я?..

Потом сестра ведет меня по берегу Невы. Холодно, ветер. И я чувствую, что могу лежать в этой воде и тонуть, и мне страшно, и я в эту минуту люблю улыбку гранитного сфинкса.

 

____________

 

КОЛЛЛЕГИ             ПИСАТЕЛИ                             ВЯЧЕСЛАВ ОВСЯННИКОВ

 

В этой повести центральным является образ матери. Возвращение к матери, заново обретение ее, умершей много лет назад. Образ матери в красном платке – символичен; напоминает картину, созданную когда-то в

20-е  годы отцом Германа Николаевича , художником Николаем Иониным: «Женщина в красном». И красный платок – это метафора, образ пожара, горящей крестьянской избы. Это – очистительный огонь горящей человеческой памяти. Память сердца.

            Потрясающая повесть. Она потрясает душевной чистотой, искренностью, высотой и глубиной интеллекта, страстностью подлинного чувства.

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                              60-70 гг

 

Два отрадных случая в моей жизни.

Я всматриваюсь в запретную для меня даль.  Я ребенок, и побывать там, идти, куда глаза глядят, я не могу, да и не хочу почему-то, но знаю, что там, в Тянь-Шанских горах, или вот за этим проливом в другое озеро, откроется дивная страна — что-то очень великое или красивое, к чему никогда не привыкнешь.

Не хочу туда идти, пусть останется на будущее. Я уверен в своей мечте, а все же не хочется ее разрушать…

И вот, через полвека, я брожу по этим странам и хочется плакать от благодарности самому себе и миру. Хорошо, что я так думал об этих странах… Хорошо, что они есть на самом деле…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

Утро знойного дня.

Уже сейчас, в семь часов, сквозь пар, греет солнце.

Так было в чистилище: предутренняя дымка, полоски берега и много людей, прозрачных, как эта голубоватая серая в искорках гладь воды.

Но то были души… А вокруг меня спартаковцы всех возрастов, после разминки идут купаться. Тела разноцветные: коричневые, золотые, светлые, как молоко.

Но в дымке утра плоть кажется голубовато-серой и прозрачной, как озеро и воздух и небо, как утренний мир чистилища.

 

____________

Я за то, чтобы мелодия рождалась из разрозненных звуков. Пусть умрет стих, как Гомункул, пусть разольётся в морской свободной стихии жизни. Пусть в споре за гармонию родится вновь, но пусть никогда не будет только стихом.

 

____________

Наконец-то я понял, отчего до сих пор поэзия – миф, отчего в стихах говорят о гостье «с дудочкой в руке»…

Поэт не может быть одинок. Всегда с ним рядом живая Муза.

Она не диктует поэту. Она спорит с ним. Её стихия – гармония чистых звуков и ритмов. Муза – красота, лишённая жизни.

Вот отчего поэзия — мужское дело – оплодотворение красоты правдой, теплом, прозой, материей, мыслью…

Поэт несёт своё, муза – своё.

Встретились. Иногда полюбовно, иногда после изнурительной схватки, рождается песнь.

В ней есть строки, продиктованные музой, другие отстоял поэт.

Благодаря поэту рождена новая красота – гармония жизни.

Поэзия в прозе не знает музы, сама воюет с миром за красоту жизни и побеждает миф.

 

____________

 

ДРУЗЬЯ          КОЛЛЕГИ       ЛИТЕРАТУРОВЕДЫ                                     ВЛАДИМИР  АКИМОВ

 

Знаю полвека Германа Ионина. И все еще открываю его для себя. Он - неисчерпаем. И знаете, — почему?  Потому что он сам      весь    о т к р ы  т ы й  меняющемуся миру, времени -  и в прошлом (какие         у него       и с т о к и!), и в нашем — нередко не только трудном, но — трагическом времени.

И он — из БУДУЩЕГО. Мне кажется — более, чем кто-либо из известных мне людей.

Как он о т к р ы т!  Как он делится всем, что в нем создали, сосредоточили все эти времена, всем, что век ему открыл!  А он — открывает нам. С каким увлечением он это делает — мы все чувствуем на себе. Он увлечен этим, но    н и к о г д а       я не видел    в нем  с а м о л ю б о в а н и я. Он скорее — с а м о о т в е р ж е н. Ведь очень многие даровитые люди смотрят в окружающих как в зеркало: видят себя, а не других. Он — Герман Ионин — других  в и д и т. Он себя отдает другим.

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                                   60-70 гг

 

Жизнь, застывшая в камне…

В зеленовато-розовой зале серый мрамор голов, торсов… Статуэтка Геракла… Пляшущий фавн…

Всё это напоминает мне о том, что жизнь моя – это настоящая, прекрасная жизнь, что мысли мои глубокие, вечные мысли и что сам я – победа и счастье…

Жизнь, застывшая в камне, говорит мне об этом, а я не верю, сжимаю губы и заставляю себя молчать.

 

____________

 

Сейчас пришлось подумать о животности в человеке, известной и непобедимой. Она, подобно Мефистофелю, спутник каждого в отдельности и всех вместе…

Надоела эта бездарная животность! Но как же она может надоесть?

Надо бы её полюбить, как мы любим душу и разум…

А мы не умеем любить.

Животность человека прекрасна именно потому, что она непобедима.

Разум, душа даны на то, чтобы полюбить её, а не подчинять идее. Нежно, по-отечески, по-детски полюбить животность значит полюбить жизнь  и заодно остановить мировое зло.

 

———————

 

Гроза. Обычная гроза. Только дважды белая вспышка разорвалась рядом, и вдруг ветер и дождь изо всей силы погладили землю, так что на миг или совсем обнажили стволы и каждую веточку. А потом, одну минуту, бил крупный град.

А ведь это ураган, он вырвал с корнем много старых и молодых деревьев, сгорел один дом. Молния убила человека на озере в лодке и двух в поселке.

Сразу после грозы и там и тут звуки работы: пилят упавшие деревья, рубят сучья.

В спортлагере физрук выстроил ребят и назначает, кому пилить, кому рубить

 

 

———————

 

ДРУЗЬЯ      КОЛЛЕГИ      ЛИТЕРАТУРОВЕДЫ                                                ВЛАДИМИР АКИМОВ

 

Легко ли жить, работать с таким человеком? В таком духовном «поле»? Ответить не просто: и трудно, потому, что нужно встать вровень с ним. И — легко, потому что его движения всегда навстречу. Его рука - рядом, в твоей руке. 

Он работает так много! И вовлекает нас в эту работу.

   … И еще одна поразительная особенность. Он всегда искренен, открыт. У него я никогда не чувствовал «закулисного» действа. Он до наивности прям и открыт. Это делает общение с ним и счастливым, и трудным: ибо отвечать нужно тем же. Что ж, отвечаем, насколько нас хватает…

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                               60-70 гг

 

Любые цветы, даже самые некрасивые, признаёшь цветами…  читаешь в них одну и ту же правду: жизнь только началась, а уже победила, и в этой победе не может быть зла…

 

____________

 

Я на вершине, я это чувствую… Я на вершине, даже если об этом никто не узнает, всё равно – я на вершине!..

Только здесь видно всё утраченное и забытое людьми, только здесь жалеешь и понимаешь мир, как своё дитя…

 

____________

 

Солнце просвечивает сквозь красные от загара тела. Жара страшная, но всё-таки, обливаясь потом, закрыв глаза от изнеможения, как будто из последних сил отпихиваясь от мяча, смеясь, играют в футбол…

Сейчас еще один удар, и кончат… Но нет, никто не кончает, и я не хочу, чтобы они кончали играть.

 

____________

 

ДРУЗЬЯ       КОЛЛЕГИ       ЛИТЕРАТУРОВЕДЫ                                        ВЛАДИМИР АКИМОВ

 

Он вошел в нашу жизнь. Вобрал в себя наши судьбы. Может в этом и есть смысл человеческого существования — и на земле, и за пределами земной жизни!?  Рядом с ним — нелегко! Но это и счастье наше: ибо не в том смысл, чтобы жить налегке. Да будет нам трудно, но пусть жизнь наша будет измерена э т о й мерой! И тем счастлива.

ВОТ ЧТО ТАКОЕ ДЛЯ НАС    Г Е Р М А Н   И О Н И Н

_______________________________________

 

 

 

ИЗ АРХИВОВ   Г. ИОНИНА                       60-70гг

Есть поэты отчаянья, беды, испытания.
Как же пережить мне такую боль, если ее нет во мне?
Расскажу людям о моем счастье и о трагедии века.

 

 

___________

Полжизни прошло… И всё то же, что и в детстве… Если бы я уже высказал всё,
что могу. Но моя любовь, моя радость, мои образы – при мне, незнакомые
людям…
И вдруг от этой мысли становится хорошо на душе… И ждёшь
предсмертного часа, когда, не боясь плохих, неточных слов, расскажешь
вслух всего себя и весь мир, каким его знаешь…

_________

 

ГОВОРЯТ УЧЕНИКИ                       НАТАЛИЯ ЕГОРОВА

 

Духовная культура России

ГЕРМАН НИКОЛАЕВИЧ ИОНИН (1936-2021)

Как подступиться, как войти в этот огромный мир, если вам неизвестно это

имя? И вы никогда не слышали, что есть литература (!) Германа Ионина –

писателя, литературоведа, учителя? Учитель всю жизнь, от школьного

учителя, и студентам и многим, кому довелось хоть раз слышать.

И мой совет простой (для меня же это имя – Учитель с юности и навсегда) –

начать с того, кто наиболее близок, интересен в литературе. И … заранее

радуюсь тем удивительным открытиям, которые вас ждут

 

_____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70гг

Люди не просто проходят мимо меня, они отрываются от моего сердца.

Уже давно я живу в душе жизнью других, а не своею жизнью. Я богат радостью, не только когда люди счастливы, но и когда они могли бы радоваться, если бы видели и знали себя. Я богат светлой печалью, мне всё    хочется плакать, как я умел плакать в детстве, потому что всё проходит, но люди не просто идут мимо, они отрываются от моего сердца.

 

 

____________

 

Гармония слова, музыки, любого сочетания и созвучия сегодня разрушается сама собою, не нуждаясь в помощниках. Новая родится из жизни через много веков. Заготовлять для неё звуки, слова, образы… Вдохнуть её ароматы, ослепнуть от её красок, пережить её молодость – так думаю я и знаю, что всё это только слова, всё равно я не согласен ждать, всё равно буду бессмысленно биться насмерть за то, чтоб  сегодня, сейчас звучала гармония слова, музыки, цвета, жизни, любви…

 

 

____________

 

ДРУЗЬЯ  УЧЕНИКИ

ГЕРМАНУ НИКОЛАЕВИЧУ       -        ВИКТОР ТРОИЦКИЙ

 

 Рядом с Вами, за этим столиком,

Вспоминая прошлое, разное,

Мы себя ощущаем школьниками,

Не в обиду Вам будет сказано.

                            Нет, не стали мы Прометеями,          

                            Маяковскими или Дантами,

                            Пусть рассеянные – не растерянные,

                            И в профессиях не дилетанты мы.

                            Не догнать Вас, но мы и не гонимся,

                            Пусть не всё смогли, что затеяли,

                            Было радостно Ваш огонь нести,

                            Он ведь все-таки тот – Прометеевый.

                            В наших буднях, при встречах за чаркою

                            Чем живем мы и жили, делимся,

Вы – всегда наша юность яркая.

Ваша молодость – мы. Надеемся.

Схлынет мутное время ненастное,

Вновь сойдемся мы все, ипостасные.  

 

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г. ИОНИНА                       60-70гг

Было мне видение. От какого бога послано, не знаю.

Открылось мне, что конца мира не будет. Люди не погибнут, но цивилизация обречена. Гибель её и снова – первобытный коммунизм, только мифы станут немножко другими, в них удержится память о прошлом потерянном величии и ужасах тридцатого века.

Я запомнил слово божие:

- Рассмотри в себе мечты и слова, ибо вот, по воле твоей повернётся мир, умрёт или будет жить так, как захочешь…

Я ответил богу:

- Одного ли меня призываешь?

- Да, одного! – ответил бог.

- Зачем? Открой мне пути твои!..

- Моих путей нет, — страшно ответил бог. – Ты один, потому что лишь ты хочешь быть призванным. Когда люди захотят, призовёшь их сам…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

______________________________

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        Д. С. ЛИХАЧЕВ

 

В 7 классе Г.И. делает свой перевод «Слова о полку Игореве», который становится

известным Д.Лихачеву и попадает на выставку, посвященную 150-летию выхода в свет «Слова»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

___________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                       60-70гг

Ничего не знаем. Всё загадка, всё тайна. И в чувствах и связях людей, и в будущем, и в прошлом.

Но нас не смущает, что всё это тайна и загадка. Минута воображения и творчества – и нам всё ясно.

Так создаются мифы. В растерянности оглядываюсь вокруг. Мифология проникла уже в быт, в производство, в управление государством.

Свободен от мифологической ясности только один Сократ. И поневоле, во все времена, он был и будет бесполезным и даже вредным человеком.

 

 

 

Мы привыкли отделять от себя зло и сваливать его на черта или на какую-либо силу извне.

Библейский и христианский мир признали за человеком греховность. Философы предпочли закон движения по кругу и по спирали.

Всё стараются объяснить, чтобы обрадоваться, что человек сам по себе хорош, а если плох, то по чужой вине.

Когда же кончится этот эгоизм человечества? Ведь он заведомая ложь! Подлинная духовность – сознание своей собственной вины.

 

_____________

ДРУЗЬЯ                                                    КИРИЛЛ ЧЕРНОБЕРЕЖСКИЙ

 

Мишка и я учились в одном классе, и почти сразу у нас наладились отношения. В те детские годы всё было как калейдоскоп, но нас объединял некий дух, и, вероятно, его в значительной степени генирировал Мишкин папа Герман Николаевич, а я внук литературоведа, поэтому, несмотря на все детские шалости и как ни разводили нас мимолётные увлечения, но снова и снова нас притягивал внутренний мир…    Помню, что впервые это явно ощутил, когда мы оба заболели какой-то зимней инфекцией и, конечно же, полулёжа, созванивались, но не по поводу заданных уроков а поболтать о детских музыкально-сказочных пластинках, заводили их друг другу через трубку и при этом появлялось ощущение общего концерта…

 С Мишкиными папой и мамой мои родители приходили за нами в школу. Меня тогда поразили огромный рост и спокойствие Германа Николаевича, который был одет в длинный темный плащ с беретом, с присутуленными широченными плечами, которые нависали над тобой как огромный снежный сугроб на крыше и не была понятна дальнейшая их траектория. При этом он почти каждый раз в руке нёс тяжеленный кожаный портфель, который раздувался от набитых туда  книг и бумаг, ибо он был учителем и приходил за Мишкой прямо с занятий…   Шёл он по улице или смотря прямо перед собой метра на два-три вперед, склонив голову и плечи, или наоборот смотря вперёд и чуть вверх. И  в том и другом случае у него шёл непрерывный молчаливый диалог с кем-то, и зачастую вероятно и с Ним!  И это было точно так, ибо я тогда и не представлял, что он пишет книги, и только намного позднее, прочитав их, я это понял.

__________________________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                       60-70гг

Часто я видел во сне несуществующую картину отца. Она изображала зеленый луг, на нем столы, накрытые белыми скатертями, а рядом крестьянки в красном с руками, протянутыми к небу. Я не запомнил деталей, во сне я не разглядывал их, во сне я как бы уже знал эту картину, знал, что она гениальна, и был счастлив тем, что она есть, и, даже проснувшись, долго испытывал радость.

Недавно среди старых холстов отца я нашел один. Крестьянка в красном стоит на зеленом лугу, смотрит прямо. Кажется, этот образ, как видение, возник над землей и скоро исчезнет… Но босые ноги крестьянки чувствуют под собою не облако, а округлость земли. Я знал эту картину давно, но не умел по-настоящему увидеть. Теперь каждый день передо мной легкий, вытянутый, как на иконе, рисунок, огненные и изумрудные краски. Но никогда не сумею я разглядеть всё в гениальной картине.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

_______________

ДРУЗЬЯ                                                  КИРИЛЛ ЧЕРНОБЕРЕЖСКИЙ

 

 В состояние оцепеневшего внимания впадали мы  с Мишкой, когда Герман Николаевич совершенно непредсказуемо вдруг трансформировал наше сознание, а происходило это во время обычного разговора за столом о том, какая вкусная сегодня на столе тарелка супа; невероятная магия его тихого баритона завораживала так, что ты и не замечал, что эта тарелка стоит уже не на обычной  кухне, а среди застолья у Нибелунгов….     Первый раз я увидел Кафку именно так, когда так же непредсказуемо он стал показывать словом кинофильм, как обычный служащий день ото дня на глазах своих близких превращается в Жука…     А какой разыгрывался титанический аппетит при его рассказе, сколько дичи за один раз подавали Гаргантюа… И это всё за обычным обедом, который таким образом затягивался на часы!

С Мишкой сидели за одной партой; можно сказать, что наши миры переплелись, хоть и оставшись по-своему индивидуальными. Это нас и сближало и дополняло —  у меня пошустрее, у него поглубиннее. Но к этапу окончания средней школы он стал открывать свой потенциал, который я привел бы в примере выпускного сочинения по литературе:  нам было дано шесть часов на творчество. Посовещавшись, решили анализировать «Сталкера», время пошло. Меня что-то заклинило напрочь, а он с первой минуты стал строчить без остановки и буквально из высоты вычитывать образы; я по старой нашей привычке заглядываю, что он там пишет и тут зацепляюсь за его мысли и вдохновение, и, о чудо! мой текст тоже пошёл. Он строчит с характерным шумом колеса шариковой ручки, ибо он зачастую очень сильно жал на неё, когда шло. Рядом я строчу и зачёркиваю; часы пролетают как минуты, даже не успеваем переписать на чистовик, в лучшем случае трояк, но нам пофиг — шедевры рождены одним дыханием! Результаты выписываются через два дня: Мишке четвёрку, мне пятак — ведь они решили, что он с меня сдул, но это было совсем не важно. И после мы веселились как Пушкин с Лермонтовым, вернее, как братья Стругацкие, ибо это было прекрасно!

 

 

 _________________________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70гг

Почему у нас не было рыцарей, а всё разбойники, да монахи, да цари?

Неплохо бы собрать дружину полубогов за круглым столом, а посредине поставить таинственный кубок, где пламенем горела бы кровь лучших сынов земли.

Сегодня это сделать нетрудно, только уж очень опасно, тем более, что круглый стол на Руси станет навечно, и уж мы ни за что не дадим разрушить его.

Ведь вот римскую идею государства мы защитили и защищаем всей своей кровью.

 

____________

Серая дымка Ладоги,

А в ней силуэты сосен

И таких же высоких елок

В серой дымке розоватый оттенок

И такого же оттенка высокие домики

из тонких бревен

И галька железнодорожной насыпи.

Этот розоватый оттенок

от насыпи, бревен и сосен

Хмурым днем

Когда собирается дождь.

 

____________

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        ПУШКИНСКИЙ ДОМ            1950-е гг

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

__________________________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                       60-70гг

«Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана» … На улице   слышно, как лопатами сгребают снег… 5 часов утра…

А тогда был безоблачный морозный полдень. Солнце и ослепительный снег, и после бессонной ночи рисую машину, женщин и просто дядьку, как они сгребают снег. Рисую быстро, но так, чтобы передать красивый звук лопат – вот они скребут по твердому снегу, а вот стучат в борт машины.

Я рисую, а сам вижу проворные спины чертей, избивающих грешников. Их проворные мускулистые фигурки на рисунке Доре очень хорошо вспоминать, напевая волнующую песню «Скажи-ка, дядя» …

Я тогда не спал целую ночь – передо мной на стуле в полумраке снежной зимней ночи, лежала огромная зеленая книга. Наконец-то она моя. Но я должен был притворяться, что сплю, а потом пошел в школу, там задали рисовать уборку снега…

И вот полдень, слепит глаза снег, по радио за обедом мальчики поют «Скажи-ка, дядя», — слишком раскатисто произносят «р», бодро, как черти на рисунке Доре – единственном пока, что я успел разглядеть в священной для меня книге Данте.

 

 

Рисунок на обложке ФЕДИ ИОНИНА (11 лет)            1996г

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ДРУЗЬЯ                                                  КИРИЛЛ ЧЕРНОБЕРЕЖСКИЙ

 

Бывало что-то рассказываю якобы важное и волнующее, о каком-то крахе и вселенской несправедливости, Герман Николаевич со вниманием слушает и, как бы продолжая, переводит в иное  измерение, где эти же переживания уже литературных персонажей десятикратно увеличиваются; и прежние проблемы  переворачиваются вверх тормашками…

Когда стала заметно чувствоваться перестройка характера общества в специфические российские капиталистические формы, которые по своему принципу вытеснили прежние сложившиеся десятилетиями культурно-нравственные устои, стало особенно ощущаться нехватка древней культуры как кислорода. Герман Николаевич был рожден этой культурой, исповедовал её сам и открывал её ближним… Это можно было в наивысшей степени прочувствовать во время общения с ним: разговор мог продолжаться часами, переходя от одной исторической эпохи в другую и соединяя их каждый раз в новых формах и смыслах… Сама вселенная в этих беседах как третья участница открывала свои безграничные пространства…

 

 

____________

 

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                          60-70гг

Самое близкое для меня – время и его тайна. Нет, есть, было…

Бунт человека – борьба за бессмертие, отрицание времени.

Мудрость не в том, чтобы смириться с природой, а в том, чтобы достигать бессмертия, которое недостижимо.

Фауст не верил в то, что такое мгновение возможно, иначе его договор с Мефистофелем нелепость – если захочу остановить мгновение, забирай мою душу, т.е. прекращай его.

Я не Фауст. Пусть движется время, но пусть навсегда живут прекрасные тела и души, минуты сладкой боли и счастья, ожиданья и света.

 

 

____________

Так много я работал и так мало сделал. Если бы я узнал в четырнадцать  лет о том, я ужаснулся бы и проклял себя.

Но странно: я всегда оставался собою, а вот получилось же, что я сделал мало.

«Ты человек большого труда», — говорила мне мать.  Но ведь труд ни на день не прекращался.  Значит, пока не суждено было мне его завершить.

Вот моя молитва: что бы ни случилось, я буду трудиться так же, как вчера, а закончу или нет – бог знает.

 

____________

 

Поэзия вернется, когда загадок мира станет слишком много. От невозможности решить их, от предчувствия открытий, всеобщих, как откровение, родится поэзия, чтобы на время стать главным делом жизни.

И правда, загадок всё больше. Замыкается круг… И всё прекрасней кажутся люди, а с ними природа, и то в ней, что мы видели тысячи раз и уже разложили на простые частицы.

Так я думаю вечером, на берегу… Озеро уходит до горизонта. Между красными, размазанными по всему небу облаками и ровной водой так просторно, так кажется, что бесконечность вмещается в этом просторе…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

 

ДРУЗЬЯ                                                   МАРИАННА ВАСИЛЬЕВА

Герман Николаевич удивительно привлекательный человек. Встречаясь с ним в обществе разных людей, чаще в компании его бывших учеников или коллег, меня всегда восхищала его простота в общении, внимание к любому высказыванию, интересные споры. Его слова доходили до любого, а я, совсем не литератор, была счастлива общением с Германом и  благодарна судьбе, которая подарила мне встречу с ним. Я подруга его Наташи – его ангела-хранителя.

Значимость его личности я поняла на сразу, он был просто симпатичен мне. Со временем мне стал дорог его мир, который был бескрайним, безграничным.

Слушать его я обожала, но даже в  молчании (мы с ним часто гуляли по полям рядом с его домиком в Низовской)  ощущала его наслаждение зеленью, светом, запахом травы, шумом ручья и разделяла это его восхищение жизнью.

 После того, как наш «застойный» мир рухнул и  граница между добром и злом стала размытой, Герман оставался прежним. Он не искал денежного эквивалента своим заслугам, оставался на своем месте. Работал на кафедре, преподавал, ученики его читали книги (в отличие от современных юных дикарей с гаджетами), думали…

Его потеря для меня оказалась невосполнимой. И я очень хочу, чтобы  весь образ Германа Николаевича Ионина  и его творчество продолжали  жить.

Спасибо Герману!

 

 

_____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70 гг

Могучая спина, твёрдые, как железо, корявые, в молодых мускулах, согнутые колени, опущенная между ними маленькая голова.

Так Буанаротти изобразил гибель нашего мира, скорченного от смертельной раны, молодого мира, не узнавшего ласк любви, не дожившего до своего расцвета.

 

 

____________

 

 

В Кремле Москвы бело-розовые стены и красноватые камни под ногами и купола над головой составили один владычествующий центр, который так и не поколебала история.

Я бродил в этом сердце и видел вокруг насилие, золотое насилие над белым Новгородом.

Нет, конечно, Москва – наша слава, героическое сознание власти над собой.

Но Москва – это и наш позор. Здесь юношеский лик Руси осквернен пощечиной власти.

Ободренный пощечиной, юноша, тысячи раз разбитый врагами, стал, наконец, героем, но на святом лике горит проклятая пятерня.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

___________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                        60-70гг

Что-то кончается, а что-то только-только началось или начнется… Я так и не понял, кончилось ли мое детство и началась ли юность. А зрелость, к сожалению, уже давно наступила, я заметил это лишь недавно.  Я не узнаю в лицо старость, как не замечу последней минуты жизни и уж совсем не поймаю начала моего инобытия в людях, в деревьях, в звездах и снова в людях, хотя, впрочем, оно и не имеет начала…

 

 

____________

Изменил ли я себе?

Ни разу! Это я знаю.

Может быть, я старался хоть мгновение забыть самого себя?

Ни разу!

Сколько рядом ребят, и каждый – небывалая проба жизни… Я ведь тоже для них небывалая проба.

Как могу я себе изменить?

Я должен закончить, как начал.

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                             Д.С.ЛИХАЧЕВ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                  60-70гг

Откуда берутся яркие краски в поэзии – искусстве мысли?

Вот у меня под рукою красный цвет. Как  его сделать пламенным?

Один путь – сравнение. Но сравнение враждебно искусству мысли.

Видно, нужно так сталкивать мысли, чтобы между ними сам собой вспыхивал красный цвет.

 

 

 

____________

Если бы я не бросил рисовать и лепить, потрудился бы как надо эти годы, сейчас я был бы, наверно, счастлив красивой линией, которую ведь не передашь никакими словами, несказанными красками, запахом бумаги, глины.

Но какое это было бы счастье?

Такое же, как и сейчас. Счастье неполного обладания, счастье жажды.

Свобода и есть неполнота обладания миром.

 

 

____________

Река льется по ступеням старой плотины.

Обычно на берегу водопада философствуют о быстротекущей жизни. Я думаю именно об этом, о том, что моя жизнь проходит и что с каждым днем я всё больше люблю обнявший меня мир и всё меньше дорожу собой.

Мне ничего не страшно, я готов к смерти, я обогнал свою жизнь, но это не преждевременная старость, это радость настоящего. Это самая нежная и счастливая любовь.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

 

 

ЧИТАТЕЛИ                                          ИЗ ПИСЬМА Ю.САЛИНА          2000-гг

 

Ваша книга попала прямо в солнечное сплетение моих, да и общечеловеческих тоже, силовых линий поиска, напряженного размышления – а в чем же смысл жизни, что она такое есть, эта жизнь, что за мир образовался вокруг моего Я, и какие вообще отношения между миром и мной?

…  если Вы владеете этим запредельно высшим состоянием, практически никому не ведомым, то и передавайте читателям все, что прочувствовали, прослышали, провидели, будь то хоть евангелие (благая весть), хоть апокалипсис (тяжкая весть). Потому что не дано иного спасения в пучине нынешнего и грядущего кризиса. …

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                            60-70гг

 

Только что здесь смеялись, шумели, улыбались мне, и я любовался ими, шутил, торопясь сказать самое тайное, самое святое свое, торопясь, как будто они не дождутся, уйдут; но они не уходили, и всё понимали, и раскрывали навстречу мне чёрные звезды глаз.

А теперь здесь пусто… Тихая комната. Все разошлись, довольные, радостные, и позабыли о счастье, которое только что было здесь.

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Если бы я сейчас был художником я бы писал портреты всех. Неважно, что за человек, хорош или плох, неважно, как его имя, лишь бы осталось лицо.

Дон-Кихоты, злодеи, старики, юные… Лучшее, что могут оставить люди в наследство, – лицо.

Живут не для любви, не для войны и мира, не для мысли… Вершина жизни – лицо.

 

 

____________

УЧЕНИКИ                                                    НАТАЛИЯ ЕГОРОВА

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА

 

Что же такое – то утро поднимающейся жизни, когда радио играло весь день на улице и никому не мешало, пело веселые победные песни о танкистах, о   «туманах-растуманах» и я видел в воздухе молодое худое от голода, но здоровое  лицо – не то паренек, не то девушка в ватнушке, как Зоя Космодемьянская,  а низкий срывающийся альт поет что-то на весь город о войне, о том, что уже теперь ничего не страшно. Это было так хорошо, потому что радовало все на свете. У меня, например, был старый довоенный самокат с покореженным передним колесом, и я смеялся от счастья, у панели росло старое дерево, и я был счастлив, видел матроса, длинного, как ростральная колонна, и радовался, что можно быть таким длинным  и вообще всё можно.

Я вспомнил красную книгу «Эрмитаж», оставленную дома, и мечтал опять ее разглядывать.

И до сих пор я умею захотеть полюбить все, как тогда, в то утро, на панели, и солнце отражалось в руле самоката.

 

____________

Я до сих пор иду…

Может быть, пора остановиться, нет, не остановиться, а пойти вперед по найденной дороге?..

Мучительное чувство приходит ко мне с годами… Жадность к жизни растет с каждым часом, и мне все тяжелее, и все больше я хочу невозможного, и, наверно, умру от нестерпимой боли всего моего существа.

 

______________

Листвы нет, очертания склонов просвечивают сквозь щетину тонких стволов, холмы стали меньше. Зима еще не наступила. Случайный снег припорошил землю и так лежит уже вторую неделю. Ветер сдул его. Где мог, и потому везде снег, и везде голая земля, бороздки застывшей грязи, трава.

Ветви кустов, переплелись и протянулись к небу так, что удобнее всего не только держать листву, но и без листвы, самим встречать ветер, дождь и метели. Смотреть на них страшно: ветки похожи на человеческие желания, жалобы, судьбы, мудрые мысли. И хочется очнуться от наваждения и отделить свою жизнь от голых веток кустов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рис.Ф.Ионина

____________

 

ДРУЗЬЯ  УЧЕНИКИ

ГЕРМАНУ НИКОЛАЕВИЧУ             -                   ВИКТОР ТРОИЦКИЙ

 

Жизнь не ушла, как в решето,                                               У телескопов, ЭВМ

Но бурно, ярко пронеслась,                                                   Сквозь космос мысленно несясь,

Во всех из нас живет ЛИТО,                                                  Я ощущал всегда за всем

И это — Ваша ипостась.                                                          Не тень, а Вашу ипостась.

Глупы, наивны были мы,                                                        Когда же в свой входил я класс,

Но в наши Вы вошли умы,                                                      Сначала пропустил я Вас,

Мы шли отважно, не косясь                                                    За Вами я вошел, гордясь,

Всегда на Вашу ипостась.                                                        И в этом — Ваша ипостась.

Бросали Вы на глубину                                                           Мы ощущали вновь и вновь,

Все наши судьбы — не одну.                                                   Как в наши судьбы, в нашу кровь,

И выплывали мы, борясь,                                                       Как в наши мысли, не таясь,

И в этом — Ваша ипостась.                                                     Входила Ваша ипостась.

Учили Вы сквозь шум и звон                                                   Однажды мы шагнем за ту

Услышать зов других времен,                                                 Неведомую нам черту,

Искать невидимую связь,                                                        За ней мы встретим, не боясь,

И в этом — Ваша ипостась.                                                      Свою другую ипостась.

Мы брали — много было их,                                                    Мы вновь войдем, прорвав ничто,

Вершин, и трудны, и крутых -                                                 И в нашу школу, и в ЛИТО,

Вела, мы скажем не стыдясь,                                                   Сойдемся снова, веселясь,

Не тень, а Ваша ипостась.                                                       И это — Ваша ипостась!

17.05.2016

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                        60-70гг

Почему-то признано, что кричать людям о своей любви к ним – несовременно и наивно (они не услышат!), что сообщать векам и человечеству о своей боли – глупо (кому это нужно!).

Остается обо всём сказать самому себе…

Слово любви должно быть услышано. И я прокричу его, преодолею себя. Пусть смутится мир и хоть на минуту опустит голову.

 

____________

Все в мире, если собрать воедино в пространстве и времени, — та истина, которой мы хотим.

Диссонанс между нами и миром в том, что мы наталкиваемся на слишком мелкие звенья, и  вот все вокруг без смысла. Но иногда среди мелких тронешь и великое звено…

 

____________

Тот, кто живет словом, — вечный труженик, не отдыхающий ни минуты.

Композитор может от звуков перейти к словам, художник от слов — к глине, к полотну и краскам, а поэт всё время рядом со словом, в жизни чаще всего со словом случайным, а в искусстве – с точным, единственно верным.

Он всегда занят. Чтобы отдохнуть, ему нужно петь, рисовать или молчать и ни о чём не думать.

Делать чудо из материи самой жизни, чтоб это было чудо жизни, а не просто жизнь… И делать это всё время – вот то, что мне близко, что утоляет все мои желания до конца.

Научившись это делать, я не захочу больше ничего…

 

____________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                     60-70гг

В теплушке (в товарном вагоне) спали, ели, умирали. А за окном можно было увидать снег, изредка станции и бесконечные товарные поезда.

Меня посадили к единственному окну, потому что из взрослых никто не хотел знать, что делается за стенами теплушки. В вагоне, кроме меня, было еще два мальчика. Оба они часами сидели рядом со мною. Мы втроем составили ребячье братство. Мы никогда не ссорились, не обижали друг друга. Помню, тогда, в пять лет, как хозяин окна, я знал, что легко могу обидеть их, и следил за каждым своим движением, словом и даже взглядом и улыбкой.

Однажды я сказал что-то насмешливое, обидное. Витя услышал, конечно, долго молчал, но даже не взглянул на меня, как будто бы не заметил моих глупых слов, сразу простил мне и всё смотрел, смотрел в окно.

 

____________

Трудно даже подумать, куда уведут меня слова, которые нужно умело брать из жизни еще теплыми, несущими с собой смешанный запах свежей юности, переходящей в зрелость и чуть приметной старости.

Жизнь всегда такова. Она манит и отталкивает…

А любовь, это когда всё манит: и юность, и зрелость, и старость, а себя стыдишься, как ребёнок.

 

____________

Цветут человеческие лица, никто не знает зачем, будто такой расцвет и есть высшая цель, как будто то, что последует дальше, — расплата, за что и зачем? – об этом тоже никто не знает…

Была молодость, прошла – явилась мысль о молодости. И так во всем. Духовность – замена ушедшей жизни.

Или предчувствие того, что будет. Или в настоящем сознание того, что красота, цветущая перед тобою, будет ещё прекраснее или умрет совсем.

Мысль – это всё, что жизнь даёт нам, когда ее, жизни, ещё или уже нет…

Цветут человеческие лица, никто не знает зачем, будто такой расцвет и есть высшая цель, как будто то, что последует дальше, — расплата…

 

____________

ДРУЗЬЯ ПОЭТЫ                                                          ЮВАН ШЕСТАЛОВ                 Из письма к ЧИТАТЕЛЮ

 

 

Пожалуйста, найди время, прочти «ВТОРУЮ ИПОСТАСЬ». И ТЫ откроешь не только в СЕБЕ СЕБЯ, но и «новую заповедь», живущую в Тебе, как некая религия, неведомая другими.

            Надежда, Вера, Любовь… Все это есть в удивительно сакральной книге.  В этих «тихих строках» наша «общая жизнь» возведена до ОТКРОВЕНИЯ РОССИИ МИРУ в Слове, в которой сохранена изначальная тайна высшей художественности… Сначала было

Слово… Апокалипсис… Кажется, в России явился художник планетарного звучания, ищущий не абстрактного спасения Человечества, а спасения «Себя в Себе».

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                      60-70 гг

Сегодня сплю и брожу и даже пишу стихи только затем, чтобы найти несколько совершенных, лучших слов о чём угодно из того, что я вижу на каждом шагу. В них источник и тайна поэзии, настоящей свободы.

Совершенные слова о чём угодно и обо всём – вот цель. Но их никто не сказал до меня, и после меня не скажет никто. Но я должен их найти сегодня.

И я нахожу, наконец. И держу их на своих ладонях и, с улыбкой, понимаю, почему никто до меня не сказал эти простые и великие, бездонные слова.

Их нельзя провозглашать вслух. Не должны они легко достаться людям. Пусть их ищут все и всегда.

 

____________

 

Время – загадка и боль.

Время – посвящение в жизнь.

Время – о первом поцелуе сон.

 

———————

 

Ты, конечно, давно не задумываешься о счастье, о горе, как мы с тобою привязаны к земле и как любим жизнь…

Недавно ещё я не верил, что доживу до такого счастья, такого горя, не думал, что есть ты и что мы будем вместе и ты не станешь задумываться о том, чему я когда-то не смел поверить.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                   60-70-гг

 

Художники везде – в саду на площадке расставили мольберты, этюдники…  Я завидую им, как иногда завидую скульпторам, иногда музыкантам — каждому искусству.

Хочу всего человека, значит хочу жить, и сегодня мне кажется, что художники живут.

Вот один из них, молодой, с прямыми волосами, сел на землю, привалился спиной к мокрому после дождя стволу дуба,  держит доску с наколотой бумагой, машет(?) кисточкой куда-то в траву и небрежно, как будто шутя, малюет, малюет, а сам еле удерживается от озорного смеха, что можно так удобно рисовать, а все, что недоступно живописи, ощущать ногами,  спиной, кожей и, главное, смехом.

 

____________

 

Ощущение своей молодой жизни в молодом теле, расцветшем до конца, сладко (недаром греки любили так это слово).

Это сладость мысли, дыхания, крови, души, любящей и любимой.

Молодая жизнь чуть приметно горька и солона. Горечь собирается в сердце, а соль – на коже и на прохладных веточках мысли.

 

____________

ДРУЗЬЯ     ПОЭТЫ                                                  ЮВАН ШЕСТАЛОВ                 Из письма к ЧИТАТЕЛЮ

 

…мальчик, герой книги восклицает: «Я стыдился быть человеком. Не стыдно быть камнем, деревом, ящерицей, лягушкой, собакой, лошадью, но человеком быть стыдно, и я думал, что нужно что-то сделать, чтобы преодолеть этот стыд».

 Внутренний лиризм, крайняя чувствительность, трагизм жизни во «ВТОРОЙ ИПОСТАСИ» выражены словом не цехового поэта,

а словом универсального художника, академика Высокого Духа.

 Материя искажает достижения духа. Дух жаждет вечности.

            Тоска по Вечности… Темы Вечности, одиночества, тоски… Они пульсируют в звуках невысказанных слов автора. Тоска, поднимающая крылья к Высшему миру. Тоска по иному миру, где, возможно, гармония. Тоска, пробуждающая БОГОСОЗНАНИЕ.

 

____________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                    60-70гг

 

Не надо бояться создавать мифы, нужно только знать, что это мифы, и не падать перед ними ниц как перед божеством или догмой(?).

Высшая свобода – в свободе мифотворчества. Человечество еще слишком молодо. Все, что прожито, — только детство, да и оно еще не прожито. Давайте же будем нормальными детьми – разрешим себе, как греки, игру в миф, игру во вселенную, как будто мы сами ее создали и поэтому все знаем. Разрешим себе игру в это – и мы научимся многому, не становясь рабами.

 

____________

 

Только что смотрели с Алексеем немецкие сказки – готический шрифт, цветные картинки – роскошная книга для доброй семьи. Все это вернется – снова прочтут сказки с полным доверием, с верой в них… Каждый народ еще не раз создаст свою библию из сказок.

 

———————

 

Почему так много писали о любви, кажется, только и делали, что писали о любви? Это заблуждение. Любовь должна служить, а не царствовать. Я везде потому и провозглашаю это, что любовь никогда не царствовала надо мною. Впрочем, она служила мне так, что вела меня к высшей цели. Но вот истина: я люблю поэзию и никак не могу разлюбить. Вся моя жизнь – это мучительный роман с нею. Я проклинал ее, изгонял, я запрещал себе думать о ней, вдохновляться ею, и был бессилен. Она приходила, она воскресала во мне. На эту бессмысленную борьбу ушли годы, десятилетия… Зачем? Не лучше ли было просто любить. Что меня пугало? Что пугает сейчас? Я ведь не трус.  Так что же?

С любовью нужно бороться, даже если она взаимна. Она все равно победит!..

 

———————

ДРУЗЬЯ            ПОЭТЫ                                           ЮВАН ШЕСТАЛОВ            Из письма к ЧИТАТЕЛЮ

 

Но где Бог? Почему человек оставлен богом? Богооставленность… Одиночество… Одинокая душа, страдающая от пустоты и пошлости низшего мира.

 …Нет ничего безнадежнее от пустоты  скуки. Скука преодолевается Творчеством. В Творчестве – просыпается Бог.

            Боговозможность человека – начало спасения…  Каждому человеку дано «стать ипостасью Бога». «Я – в вас, вы – во мне».

 … творчество и искупление.

… Творчество открывает горизонты Новой жизни. Творческий экстаз – прорыв в бесконечность Вечности.

Мало  кто пользуется этой счастливой возможностью.

          

 

____________

 

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                              60-70-гг

 

Вот уж кто дошел до «полпути земного бытия», так это мои прежние ребята, мои литовцы, герои «Званки».  Порою кажется, что я потому и отложил «Званку», что хочу увидеть, что станет   с ее героями, чтобы знать о них все.

Это ведь невозможно…  Да, эта книга, верно, так и останется недописанной.  Надеюсь на это…  И боюсь, что это не так, боюсь, что уже знаю о них все.

Мне кажется порою, что я завел их куда-то и бросил, что они до сих пор дети и бросать их нельзя, погибнут…

А я их оставил, потому что верил: они уже взрослые и я им не нужен. Да, они взрослые, и многим из них я, действительно, не нужен… Но вот вижу: они погибают, и погибают именно без меня.  Кажется, только слова, моего слова недостает, чтобы вернуть их к жизни.

Это счастье – неужели они на самом деле, несмотря на свои морщины, разочарования, пустую ленивую жизнь, — неужели они остались детьми?

Я спасать их все равно не буду, даже если смог бы. Я взрастил их на страдания, я помог им остаться живыми.

 

____________

 

Глупая юность… Роскошная тяжелая шевелюра как будто оттягивает голову назад, лоб и нос задраны, брови подняты, улыбка не дает закрыться губам.

Чем ближе смотришь, тем глупее и розовее человеческое мясо этого Рафаэля. Ну что ж? Таково наше Возрождение — глупость розовой плоти, спасающая от гибели мир.

 

____________

 

Его фигура на редкость красива (на роль Эсхила в «Лягушках» трудно найти лучше). Продолговатая стройность атлета, высокого и потому незаметно могучего, небольшая голова с крупным, словно вырубленным из камня лицом.

Все тело поет, и крупная  косточка коленей и локтей как сцепление хоров трагедии.

Сила прекрасна, она заготовлена на все случаи космической жизни человека, сейчас эта сила нужна лишь отчасти, она страстна и женственно округла, ибо прекрасен человек, а не космос.

 

____________

 

ДРУЗЬЯ             ПОЭТЫ                                              ЮВАН ШЕСТАЛОВ             Из письма к ЧИТАТЕЛЮ

 

Художник рождает Творение духа, из сакральной тайны своей сущности…     Эти мысли пришли ко мне в миг чтения книги «Вторая ипостась». Они пришли ко мне ночью. Ночью под утро, когда проснувшись я инстинктивно тянулся к этой сакральной книге, в которой Герман Ионин наиболее «открыт» для «других».

Редко кому удается одолеть это расстояние – состояния рождения творения. Герману Ионину удалось одолеть это расстояние, дойти до состояния «Второй ипостаси», в которой художник Ионин, одаренный многими талантами, нашел «свое откровение» в Слове. Слово стало для Ионина «ОТКРОВЕНИЕМ ИОНИНА» для мира, как художника, Творца.

Ионин открывает  «не замеченное», «не постигнутое творчеством» даже самых великих художников «ВРЕМЕНИ ВЕЛИКИХ ПОТРЯСЕНИЙ».

 

… тайна открывается редкому дару, обладающему даром сакрального провидения. Провидение и Творение, Творение и Творчество…

 

Дорогой читатель! Открой, пожалуйста, книгу нашего выдающегося современника и ТВОЯ ЖИЗНЬ  откроется, как «ВТОРАЯ ИПОСТАСЬ», как сокрытая тайна ТВОЕЙ ДРАГОЦЕННОЙ ЖИЗНИ.

                        Ваш ЮВАН Шесталов.        

 

 

____________                

ИЗ АРХИВОВ  Г.ИОНИНА                                        60-70гг

 

Перефразируя Пришвина: мы живы благодаря космосу, но космос мы не благодарим и жаждем хаоса. Порядку, порядку мы обязаны жизнью, но так устроена жизнь, что все живое тянется к свободе.

Не абсолютная идея, а жизнь освобождается гибелью людей, режимов, государств.

Что бы я ни говорил, я всегда рядовой свободы, и это хорошо знают все шкурники и палачи.

 

 ____________

 

Я отступал, когда молодость шла мне навстречу. Я мечтал о ней втайне. Быть молодым значило сразу, по проторенной тропе, достичь вершины.

И я не был молод, и потому передо мной открылся огромный мир. Я страдал в нем, мыслил, боролся и на середине жизни своим путём пришёл, наконец, к молодости.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рис.Ф.Ионина

 

 

 

 

 

 

____________

 

Слово дальше всего от тела и запаха, от медового острого запаха, души и кожи человека. Значит, искусство слова – это больше, чем какое-либо другое искусство, — отчаянный порыв к человеку, чтобы восстановить прерванную связь.

 

____________

УЧЕНИКИ                                                                                                   ДТЮ     »ПОКОЛЕНИЕ»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

_________

ИЗ АРХИВОВ Г.ИОНИНА                                       60-70гг

 

Язычество не изжито и христианство живо. Живо и варварство. Поэзия жива тоже, и так же, как и прежде, её почва – языческий миф или христианская вера. Любое сравнение, любая метафора – это миф, любая абстрактная идеальность, оторванная от плоти, — это вера. Любое отчуждение –  варварство.

Что мне со всем этим делать?

Неужели всё брать в свою душу, и из всего этого творить новое. Расколот мир, уже давно… Зачем я рожден его соединять? Но соединять нужно.

Мне трудно, потому что я учу варварству. Мне нужно стать варваром, чтобы быть современным, не спорить с людьми без конца…

Жаль, что я уже не был варваром, может быть, и не стану.

Кто же тогда сольет воедино раздробленный мир и даст ему новую жизнь?

 

____________

 

Один раз, помню, нагота человека была священна. Это было в 45 году, на берегу разлива, около мельницы.

В деревне ребят по 16 лет всего было четверо, после войны. Они перед купанием разделись совсем догола и стояли, пробуя воду.

На них смотрели старухи и бабы, старики, девки, малые ребята, лошади. Смотрели свято, чуть печально, в тишине вечера, над синей водой.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

———————

 

Из глубины…

Как заклинания, слышится голос моего демона… Он не искушает меня, не пытается подавить во мне божью искру, напротив, только и говорит о любви, свободе, о будущем – говорит, не глумится, а верит и даже предсказывает торжество добра… Знаю, его миссия в том, чтобы ничего не оставить мне, чтобы вытеснить меня… Только так еще можно погубить человеческую душу. Кто будет повторять то, что шепчет внутренний голос? Но я повторяю и легко выигрываю этот последний бой.

 

____________

 

Комментарии запрещены.