КОРАН

 

1.

Изнемогая, открыто и прямо

Я отзовусь на призывы Ислама.

И в глубине евразийских пустот

Что-то со мною произойдет.

 

И состоится глубже и шире

Преображенье в центре Сибири.

И для обычных народов и стран

Кто-то объявит новый Коран.

 

В этом писании, в этом Коране

Все предусмотрено будет заране,

И обеспечит сибирское дно

Разным народам ученье одно.

 

Раньше учение обозначало,

Как начинать обновленье сначала

И обеспечить выбор прямой

Жизнью самой и смертью самой.

 

Нет ли каких отрицательных знаков?

Рай одинаков, Бог одинаков.

Каждый провал и каждый успех

В том, что исход одинаков для всех.

 

В новом Коране узнает евразье

Триипостасное многообразье,

Новое тем, что впервые оно

К разным религиям применено.

 

Новый Ислам не воюет напрасно.

Все правоверно, все ипостасно.

И обеспечено это родство

Тем, что в Сибири нет ничего.

 

В недрах ограбленного Урала

Нет ни единого минерала.

А за Уралом финиш готов  -

Нет Енисеев, нет городов.

 

В новом Коране сказано много.

Наша Сибирь – прообраз итога.

Люди признают и признают

Этот итоговый абсолют.

 

Нынешний Рим погибает без толку.

Запад и Юг поклонились Востоку.

Только у нас широк и глубок

Общий для всех абсолютный итог.

 

2.

В нашу Сибирь собираются дети.

В новом Коране детей многоцветье.

Сильны и слабы, сильны и слабы –

Все в эпицентре общей судьбы.

 

Там, новизною неведомой броски,

Энтузиазм проявляют подростки

И, где простор холодней и пустей,

Строят коллайдеры скоростей.

 

Эти стремления, эти старанья

Прямо предписаны в новом Коране.

А на поверку лучший настрой

Пожран сибирской черной дырой.

 

Дети оттуда или отсюда

Вооружаются против абсурда.

В мире метелей, чумов и юрт

Кто одолеет этот абсурд?

 

И удаление, и одоленье,

Похолоданье и потепленье,

И академии, и  космодром –

Дело планеты сибирский синдром.

 

Вам говорю в интернете, на сайте:

Самые лучшие силы бросайте.

Прямо сюда, по сибирскому дну,

Всею планетой, в точку одну.

 

Поиск Евразии, поиск женьшеня,

Всех нерешенных задач разрешенье

Без разрушенья церквей и могил

Провозглашает новый ИГИЛ.

 

Этот Коран в зарифмованном слове.

Цель обозначена, все наготове.

Нынешний Рим неутомим

В схватке последней с Богом самим.

 

Объединение разных евразий

Всем, чем опыт лучших фантазий

Незнаменит и знаменит,

Бога единого заменит.

 

Кто это знает кратко и длинно,

И без ИГИЛа и муэдзина, -

В новом коллайдере кружится тот

Над эпицентром сибирских пустот.

 

3.

Неуловимой  черной дырою

Цивилизацию перестрою.

Только, пожалуйста, помоги

Красками тундры, шумом тайги.

 

Выражу суть моих повелений

Жирником чума, стадом оленей.

В этом краю совместится как раз

Многообразье народов и рас.

 

Думаю о евразийском народе.

Многообразие на исходе.

Эту опасность вдали и вблизи

Останови и преобрази.

 

Людям присуще более-мене

Ортодоксальное недоуменье.

Жертвуя жизнью всегда и везде,

Мы подошли к последней черте.

 

Вижу – пора за ум приниматься

В деле сибирских реанимаций.

Оберегай  у последней черты

Самосознание мерзлоты.

 

Скорописью моего палимпсеста

Многое скоро  станет на место,

Если Китай прочитает сполна

Эти сибирские письмена.

 

Если еще почитать и не сбиться,

Многообразие возобновится,

Да и себя, молодея на вид,

Индия шлоками возобновит.

 

Чувствую, наша Сибирь закружит их

Золотом этих широт необжитых,

Новых исламов неслыханный стих

Втянет в себя и выпихнет их.

 

Я говорю и свидетелем буду –

Сколько бы вас ни пришло отовсюду,

Нашей Сибири священное дно

Вы не возделаете все равно.

 

Армагеддоны ахнут и жахнут,

И поневоле будет распахнут,

Без опасенья, лилов и багрян,

Самоспасенья новый Коран.

 

4.

Сфера другая,  мера другая.

Испепеляя, изнемогая,

Мир окончательно преобразил

В новом Коране Господа сил.

 

Предуготовил новый предел он.

Бог переделан, мир переделан.

В снежных просторах выход прямой.

Прямо из дома и прямо домой.

 

В неизмеримости белых простраций

Надо уверенно разобраться,

Чтобы устала белеть и синеть

Снежною снедью белая смерть.

 

Наш сибиряк, индус и китаец,

Переплетаясь и сочетаясь,

Там, где Коран завершено зачат,

Новый ИГИЛ в мирозданье включат.

 

Но для сегодняшнего ИГИЛа

Здесь, очевидно, будет могила,

Ибо сюда вслед за нашей страной

Скоро отступит мир остальной.

 

И в результате кровавого спора

Оба ИГИЛа изведают скоро

То,  что в снегах евразийской земли

Мы окончательно изобрели.

 

Смыслы живут, пути состоялись.

Верно пульсирует снежный Солярис.

Видимо, лучшая из планет

Божий абсурд низводит на нет.

 

Где вы теперь в политической смуте?

Перечитайте до явственной сути,

Хамидулло, Бахриддин и Мансур

Новые смыслы огненных сур.

 

Близкой погибелью окровавясь,

Помните, вы у меня укрывались,

Чтобы в итоге побед и потерь

В снежной Сибири укрыться теперь?

 

Вы победили ярость и скрежет.

Кто вас поймает, кто вас удержит,

Вас, кто Коран в ипостаси тройной

Оберегает вместе со мной.

 

5.

Мы из Сибири спустимся наземь

И, соревнуясь многообразьем,

Хамидулло, Мансур, Бахриддин,

Обе Америки опередим.

 

Но, повторяя историю ту же,

Не предпочтем потепления стуже,

Или история нам не простит

Африк, австралий и антарктид.

 

Фундаментально поможет Мансуру

Хамидулло, основательный гуру,

Ярко напишет о них Бахриддин.

Видите, я не остался один.

 

Кто, совершая божественный вымет,

Нашу Сибирь на поверхность подымет?

Кто, чей народный опыт нажит,

Недра и тайны ее обнажит?

 

Чья-то рука в пещерах Урала

Этот хрусталь для меня выбирала.

Мысленно ты и поныне стоишь

Там, где сливаются Обь и Иртыш.

 

Я не питаю напрасных иллюзий

О евразийском всемирном союзе.

И никого нет смелей и теплей

Милых народов Сибири моей.

 

Вновь раздается далеко и близко

Голос шамана из Ханты-Мансийска,

Вечного Пастэра нарратив

К нашей реальности обратив.

 

Но континентов и стран панорама

Требует преображенья Ислама,

И всеблагая сибирская весть

Определяется именно здесь.

 

Все же Восток наш необитаем

Индией древней и новым Китаем,

И в панораме Третьей войной

Он предназначен России одной.

 

С этим Конфуцием или нирваной

Где наш Израиль обетованный?

В снежной Сибири, неведомый сам,

Восторжествует русский Ислам.

 

6.

После теракта очередного

Не ожидайте исхода иного.

От заблуждения раскрепостясь,

Вы перейдете в мою ипостась.

 

Вы изувечены вашей войною,

А в результате станете мною.

И для меня уже староват

Ваш окончательный хазават.

 

Освобождаясь от крови и скверны,

Будьте поистине правоверны.

Сверстники, смертники в этой войне

Вы все равно перейдете ко мне.

 

Полною мерой, квантум сатис,

Люди, к Исламу не прикасайтесь.

Или узнаете, каково

Это исламово статус кво.

 

Необратимо чувствуют люди –

Все ипостасно в моем абсолюте.

Мой хазават углуби и расширь,

Непобедимая наша Сибирь.

 

Обожествляйте строгие строки,

Истолкователи и пророки.

Я вам того не вменяю в вину.

Будьте во мне и кончайте войну.

 

А ипостась между мною и вами

Я объясню вам другими словами,

Теми, что были произнесены

Ширью сибирской моей белизны.

 

Строки Сибири ясны и строги.

Единокровны единые боги

И составляют одну ипостась,

В новом Коране развоплотясь.

 

В мирном, всемирном, в моем хазавате

Бога по-прежнему называйте,

Будто  бы и мерзлота и тепло –

Все от Аллаха проистекло.

 

Будь, мой пророк, спокоен и краток.

Развоплощаю миропорядок,

Ни от кого не скрывая ничуть

Милой Сибири страшную суть.

 

7.

Ну а теперь остается о многом

Наедине побеседовать с Богом,

Осознавая вдвойне и втройне

Это вот самое «наедине».

 

Встречу восьмое десятилетье

Не в петербургском своем кабинете,

А на планете, лютой зимой,

В центре Сибири, в точке самой.

 

Здесь я последнюю встречу устрою

С Небытием и черной дырою.

А от мороза меня защитит

Снежной пустыни выпуклый щит.

 

Хочешь отсюда сделать прогулку

К Ханты-Мансийску и к Петербургу?

Но без дорог, собак и унтов

К этой прогулке я не готов.

 

Как я попал сюда, объясните.

И почему под луною в зените

Бог для меня запредельно простер

Сизого снега звездный простор?

 

Видимо, Богу необходимо

Необъяснимо и объяснимо

Вообразить окончательный миг

Религиозных фантазий моих.

 

Грешное тело, души выниманье.

Бог на меня обращает вниманье.

Видимо, верой внутри и извне

Что-то его задевает во мне.

 

Сгинет ИГИЛ без мольбы о пощаде.

Вы же фантазии воплощайте

Или зимой загляните сюда

И позабудьте о них навсегда.

 

Наедине от единственной точки

Вспыхнут фантазии-одиночки

И засияют при этой луне

С прочими звездами наравне.

 

И затеряется возгоранье

Суры последней в новом Коране,

Там, где, величествен и глубок,

Над пустотою плачет мой Бог.

 

2016

 

Комментарии запрещены.